ВОРЫ В ЗАКОНЕ И РУССКИЙ НАЦИОНАЛИЗМ: КУЛЬТУРНО-КРИМИНАЛЬНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ 1917-2017

ОГЛАВЛЕНИЕ:

1. ПРЕСТУПЛЕНИЕ, СВОБОДА И ВЛАСТЬ!

2. НЕ ЗАБЫТОЕ И НЕ ПРОЩЁННОЕ (ЖЕНЩИН, КОТОРЫХ МЫ НЕ ЗАБЫЛИ, ИБО НЕ ПРОСТИЛИ).

3. ЖУЛИК ПРОТИВ ВОРОВ ЕЛЬЦИНА.

4. АФЕРИСТ – ЭТО ВОР НА ДОВЕРИИ.

5. ВЕЛИКАЯ КУЛЬТУРНО-КРИМИНАЛЬНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ 1991 ГОДА.

6. МЕТОДИКА ПРОВОКАЦИИ: ОРГАНИЗАЦИЯ ПРЕСТУПНОСТИ И ЭКСТРЕМИЗМА.

7. БАНДИТЫ И НАЦИОНАЛИСТЫ – ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЙ СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ.

8. РОЛЕВИКИ ДЛЯ МИТИНГОВ.

9. ПСИХОЛОГИЯ МАСС ДЛЯ ПАХАНОВ.

                                                                  1. ПРЕСТУПЛЕНИЕ, СВОБОДА И ВЛАСТЬ!

      (ЛИКВИДАЦИЯ ПОЛИТИЧЕСКОЙ, КУЛЬТУРНОЙ И КРИМИНАЛЬНОЙ НЕГРАМОТНОСТИ ДЛЯ ПРАВИЛЬНЫХ РУССКИХ ПАРНЕЙ).

«Если ты слабый – стань сильным. Стал сильным – притворись слабым и победи самого сильного».

                                                                                                                                                                                                 (аксиома улицы)

 В годы моей бурной адидасоногой ранней молодости, как многие обитатели «воровского угла», я читал серьёзную литературу: зарубежную и русскую классику. Это ведь только «лохи» читают на «зонах» детективную макулатуру типа «Я — вор в законе», а освободившись, начинают на своих тараканьих кухоньках «понты колотить», — гнуть пальцы веером — «я срок мотал, я урок знаю». Даже очаровательный «Мамочка» из фильма «Республика ШКИД» читал «Преступление и наказание» каторжанина Фёдора Достоевского!

 Классику надо знать. Она заменяет опыты ( чаще ошибочные), нашей быстротекущей молодости. Другое дело, что в школе у нас не умеют преподавать жизнь, то, что действительно надо знать, а вместе с этим — литературу, отчасти конструирующую эту нашу глупую жизнь. Потому учителя, а чаще учительницы, которые конечно могли создать помойку мелких проблем (вызвать маму в школу), но не более того, не становились моими авторитетами. Их мне дала Улица. Да, чего уж там — не мне одному.

 Антитеза Семья, Школа-Улица открыла мне ощущение Свободы и риска. Не философское, т.е. «книжное», а чувственное, страстное, азартное, эмпирическое. Подлинная Свобода всегда связана с чувством риска, с адреналином, с эйфорией. Пройдут годы, и мне станет понятен источник мысли писателя Евгения Ивановича Замятина (1884-1937) о том, что «свобода и преступление так же неразрывно связаны между собой,…ну как движение аэро и его скорость».

 Что это, преувеличение? Разве Свобода не связана с созиданием, с жертвенностью, с защитой слабого и неимущего? Да, но для этого нужна власть. Свобода, риск – Власть. А будет ли ценить невольник Свободу, если он получит её сверху, без опасностей и борьбы?

 Е.Замятин, основатель литературного объединения «Серапионова братва», родился в семье священника, но затем стал большевиком, а потом примкнул к левым эсерам, мечтавшим вместе с анархистами совершить «Третью революцию» против большевицкой тирании. В качестве инженера Замятин работал в Англии, одним из главных проектировщиков ледокола «Святой Александр Невский» (1916 г.), получившего после «Октября» имя «Ленин». Очевидно там он проникся духом сути ХХ века в котором Машина заменит человеческую душу и создаст принципы всевластия механического «Левиафана» ( синоним Государства Всеобщего Благоденствия) при котором счастье и свобода станут несовместимыми.

 Согласно ереси хилиазма человек был счастлив в саду Эдема, но в безрассудстве своём возжелал свободы и был изгнан за непослушание Богу в пустыню. Единое Всемирное Государство, которое Е.Замятин описал в своей антиутопии «Мы» даст остатку человечества счастье, предварительно лишив его свободы (имени, души и фантазии). Единственное средство избавить человека от преступления, считал автор, это избавить его от Свободы.

 Замятин вдохновил Олдоса Хаксли и Джорджа Оруэлла на написание «Нового дивного мира» и «1984». Однако по Оруэллу, за упразднением свободы следуют лишения и террор, тогда как по Замятину ( и Хаксли) Государство компенсирует рабам отнятую свободу наркотическим покоем и стабильным благополучием. Казнь превратится в подобие человеческого жертвоприношения, как это было в тоталитарных цивилизациях Древнего мира. Жертвенность, жестокость как самоцель, обожание Вождя (Благодетеля), наделённого божественными чертами, миф о Революции, станет иррациональной силой материализма.

 Эти же идеи «возвращения Великих Древних» только в другой форме (сплав мистики и ужаса) проповедовал Говард Филлипс Лавкрафт (1890-1937).Через период дикого хаоса на Земле водворится Новый порядок человеко-богов Космоса, подобный тому, что существовал в Атлантиде Платона.

 Замятин, писавший свой роман ещё при Ленине в НЭПо, предвосхитил тиранию Сталину и даже «Берлинскую стену» («Зеленая Стена»). Созданный им Мир населён людьми без имени отчества и фамилии –«нумерами», которые живут в стеклянных домах, чтобы «Бюро Хранителей» (КГБ Единого Города-Государства) могло следить за ними. Верховный Вождь («Благодетель») обыкновенный человек, ежегодно переизбираемый без какой-либо конкуренции.

 Таких произведений прочесть в тогдашнем СССР было практически невозможно, но чувство невыразимого удушья от коммунистического апартеида рождалось в душе у всякого индивида с сильной волей. В юности как-то особенно чувствуется, что само по себе, книжное знание, это мёртвый стартовый капитал. К нему нужно ещё кое-что. Возможно, характер. Возможно интуицию, которая подсказывает, что за особое знание и плата особая.

 Тогда, в середине 80-х, все бредили «Мастером и Маргаритой». Свободно «достать» эту книгу можно было только в валютной «Берёзке» для иностранцев на Пречистенке. За валюту тогда арестовывали, сажали и даже расстреливали. Но я её купил — «на характер» — хочу и имею. Прочитал запоем и не понял. «Зло — тень добра. Зачем это мне, если мне не ведомо чем абстрактное зло отличается от абстрактного добра?!». Понятно – «мусора»(милиция), «конторские» (КГБэшники), «коммуняки» и «комсюки» (коммунисты и комсомольцы), «совки» (советская чернь) – это зло. Но кто тогда – добро?

 К классике мы обычно обращаемся или в период болезненного одиночества, или когда кругом нас хаос «общаги». Тогда я не был христианином, — верил, что метафизического «зла» быть не может. «Зло» это расплата за попытку обрести Свободу выбора; обрести Свободу не подчинится приказу большинства. Однако такая борьба требует средств и знаний. Лично мне их дал Воровской мир и книги. Это мой особый путь, который я не призываю повторять. Тогда была другая эпоха. Повторение её невозможно.

 Правильная книга (беседа с автором) укрепляет здоровую индивидуальность, ну и, между нами «писателями», конечно же, служит прекрасным снотворным. Тут умный, если не спит, всю жизнь учится, а глупый всю жизнь учит (А. Чехов). Однако в двойне дурак тот, кто не может спрятать свой капитал — мудрость. ШанСон разума порождает «чудовищ», но притворившись спящим, ты изловишь их всех.

 Запомни, настоящий мошенник и борец за национальное освобождение славян, это тот, кто со всеми соглашается, но делает всё по-своему. Кого ты можешь освободить, если ты сам не добился Свободы через познание Истины?

 Не важно, какие дороги и книги мы выбираем, важно то, что внутри нас заставляет это делать. Данный текст составлен мой, так как есть Сила Истины, которая побуждала мою мысль, уверенность и энергию, давала средства, указывала неожиданные ссылки, фотографии, материалы в Интернете. Эта Сила редактировала мои ляпы и неверные выводы. Ей я не мог противиться, но сам противился тем, кто иронизировал по поводу попыток моего ничтожества вырваться из клетки обывательщины — бороться за восстановление русской монархии, свободу русских и России.

 Было время, когда книги писали не просто писатели, но умные и решительные аристократы, а читали все, и особенно сомневающиеся дурачины-простофили. Теперь, в век Интернета, пишут все, но серьёзные тексты читают немногие, так что умные и

 благонамеренные вечно сомневаются, а порочные глупцы, как никогда уверенны в себе. К тому же ставка на порок, на «дешёвку», всегда выглядит мудрее, чем упование на наивное трудолюбие идеализма. Цинизм это лишь щит для неуверенных в себе. Это даже не характер. Циников используют и в хвост, и в гриву, так что им некогда даже полезных статей почитать.

 Самый вырождающийся аристократ мог вспомнить если не оборону Севастополя, то походы, бои и победы своих родовитых предков. А какой «мир» может создать двадцатилетний житель родительской «хрущёвки», пророк Отечества, все трудности которого – это переход из туалета в кухню, от телевизора к холодильнику?

 Сам я не «писательствую», а анализирую прочитанное в его соотношении с прожитым. Пишу, так как преступный и националистический мир повсеместно интеллигентами изображается неверно. Как-бы в кривом зеркале.

 Когда весь материал был эскизно прорисован и подмалёван, оставалось проработать образы яркими красками, я вдруг узнал, что все мои концепции уже давно изложены мистером Мансуром Олсоном-младшим (англ. Mancur Olson, 1932-1998) в его теории государства как «стационарного бандита». Представляете, «какой удар со стороны классика», как говорил Остап Бендер.

 Вам когда-нибудь говорили о такой «теории? И Олсон вовсе не был гангстером «по жизни». Американский бакалавр искусств из ветеринарной академии, экономист и федеральный министр, профессор экономики Мэрилендского университета и гарвардский философ. Служил в чине первого лейтенанта в ВВС США.

 Но какой тут полезный вывод? А ведь были те, кто проштудировал его работы (и не только его) ещё до «катастройки» и таки создал нам из тоталитаризма через хаос именно такое «бандитское государство». Грубо выражаясь, — «с понтом демократию».

 «Демократии» снова не получилось, зато украдены и вывезены триллионы долларов. Случайно? В мире нет ничего случайного, как утверждают менеджеры Мафии.

Старый прохиндей Джордж Бернард Шоу, почитатель бандита-революционера Сталина, писал: «Демократия – это воздушный шар, который висит у вас над головами и заставляет глазеть вверх, пока другие люди шарят у вас по карманам».

 Дутой «демократии» в Интернете пруд пруди. Ещё недавно больше подобало обращаться к аудитории – «дорогие писатели…..», но придумали Фэйсбук (досл. –«Лицокнига») и все ботанические «лохопеты» не прошедшие университет Улицы, т.е. того кастета, что «у лица», стали вещать «за жизнь».

 На фэйсписателей это накладывает большую ответственность, от которой они, знамо дело, бегут в искусство ради искусства или политику ради политики, критикуя всё напропалую, скрывая, что они хотят создать потом. После их последней Революции. Набазарят у себя на завалинке «сорок бочек арестантов», а потом оправдываются – «хочу быть не понятным, а понятым». Короче говоря: вечно популярным. Но бывает ли так у суесловов-невротиков?

 Василий Розанов как-то заметил, что «Великая Русская Революция» произошла благодаря писателям, которых надо пороть, чтобы государству не приходилось пороть читателей. До 1917 года Российская Империя в этом смысле походила на сумасшедший дом со здоровыми пациентами, но абсолютно безумными «врачами». Они же левые писатели типа Е.Замятина. Народ называл их не «социалистами», а «сицилистами».

 Теперь, похоже, помешались уже все. И уж точно не говорят, чего хотят на самом деле. Скорее всего, им просто стыдно озвучить желания.

 «Преступный мир» я, свободный художник и холодный философ, рассматриваю одновременно как объект и субъект культуры, как учебник суровой школы жизни — одновременно малокультурной и культовой, создающей наравне с узнаваемым стилем, brand(ом) его имитацию.

 Именно в тюрьме за последние сто лет доковалась высокая диалектика, что неволя есть истинная свобода, как её трактовал «сицилизм» – безплатное: питание, лечение, охрана, проживание. Хочешь свободы – соверши преступление. Отказавшись от работы, Воры довели сырые догадки классиков до апофеоза философской мысли: «Пускай работает пила – на то её железной и мама родила». В неволе, как и на свободе – более свободен тот, у кого больше власти. А значит высшая свобода –это высшая власть.

Власть индивида или нации – всё равно.

 Сейчас фраза «полюбите нас чёрненькими, а беленькими нас всякий полюбит» (Ф.Достоевский) – уже почти устарела. Кто тут кто? – уже не разобрать. Беленькими «пилами» быть уже никто не хочет. Это просто не выгодно! Преступник в образе антигероя даже без гламурной лессировки вызывает уважение как идеальный мужчина, умеющий воплотить все те пороки, которые у обывателя не хватает решимости совершить, ни героизма помешать их совершить преступникам. А они нынче пошли матёрые, — наделёны огромной инфернальной властью, силой и богатством.

 Единственным полем, где «лоховатый» обыватель может попытаться выдать себя за «беленького» героя и антигероя одновременно, остался патриотизм (в узком смысле, национализм). Но и здесь от порочных негодяев с брутальными лысинами да рыжими бородами по Фэйскниге не протолкнуться к «социальному лифту».

 Оглядевшись в этом новом дивном мире, я бывший вор и мошенник, понял, что и в этом «гадюшнике» применяются те же приёмы «околпачивания» и «разводки» «пасажиров», что и в «теневом» мире, где вор не скрывает, что он вор, а мошенник не выдаёт себя за святошу. Однако что-то за 30 лет я не припомню, чтобы Воры создавали политические партии, выдвигались в народные депутаты, или обещали гражданам «небо в алмазах». И при этом наше Отечество разворовано до тла, народ нищий, да к тому же с опасной иллюзией, будто он поумнел.

 «Для нас условен стал герой, мы любим тех, кто в чёрных масках»,- сказал поэт (С.Есенин). Именно по этой причине столичный национал-демократизм стал выглядеть как карикатура на самого себя. Героев нет – одни маски. Он притягивает, но не ведёт за собой. Вернее ведёт, но не к победе Новой России, а в комнату чёрного смеха, в театр фарса и комедии, где смелость наиграна, а дерзость притворна. Тут нет ни подлинной аристократии, ни великих актёров, способных подражать её лучшим качествам. Женщины тут некрасивы, а авантюристы глупы, поэтому рано или поздно их всех прячут в местах не столь отдалённых. Чаще в комнатках с «ютюбом» откуда они клянчат грошики на пропитание.

 И всё же братья-пацаны, нам ничего не остаётся, как быть неисправимыми романтиками Улицы. Это значит — верить, что нам всем на этом свете когда-то станет лучше и вся наша боль уйдёт ручьями талого снега, как пел убиенный монархист Михаил Круг. А чтобы это произошло поскорее, я тут набросал кое-что зрелое про «национал-пацанизм».

                  2. НЕ ЗАБЫТОЕ И НЕ ПРОЩЁННОЕ (ЖЕНЩИН, КОТОРЫХ МЫ НЕ ЗАБЫЛИ, ИБО НЕ ПРОСТИЛИ)

 И так, национал-пацанизм вместо национал-поцреотизма. О чём этот политический детектив? О делошаризации русского сознания. Нет, сам я, конечно, не сидел. В моё время этим «реакционным» занятием занимались люди очень глупые, очень бедные или очень известные на Большой Лубянке 1/3, Петровке 38 и Шаболовке 9. В том смысле, что в мире преступников и доносчиков стремиться быть широко известным в узких кругах может только не очень умный человек. Неизвестность – самый лучший телохранитель. Не говоря уже о существенном – важно не то, что кто-то «сидел», а важно как он «сидел» и главное — за что. Вон у тёти Клавы тоже сосед «чалился» с дырявой ложкой.

 Не вижу смысла рассиживаться, когда на воле дел не в проворот. Что бы там не говорили, невыразимой доблестью в «преступном мире» всегда являлось лишь одно – ты с большим «воздухом»(деньгами, машиной, квартирой, красавицами) и на Свободе.

 Потом сомневаюсь, чтобы Богу было угодно дарить обществу ещё одного обозлённого туберкулёзника с жёлтыми от чифиря зубами «волка». Он, Податель всяческих благ, нашёл, как меня вразумить. Моим пожизненным испытанием стала любовь к очень красивой девушке. Красивой и очень глупой. Наша московская Саманта Фокс. К этим исправительным чувствам на свободе я был абсолютно не подготовлен семьёй и школой. С Улицы я тогда уже почти ушёл.

 В моё время даже ходить с девочкой было «западло». «Ходишь с биксами – сам бикса». Улица же учила относиться к женщине с недоверием. «Мужчина минус человек равно — женщина». Любить женщину с недостатками — можно. Но, сколько ты продержишься, вот в чём вопрос. Нервная система ведь не железная.

 Классики, имея самый примитивный сюжет, обычно обогащали его преступлением, а также образом роковой женщины, как правило, невротической шизофренички. Образ, который доктор Чезазаре Ломброзо в своём исследовании «Женщина преступница и проститутка» (1893 г.) определял как тип «ангел-демон». Через такой персонаж из тюремной наколки «Что нас губит?», наиболее ярко раскрывается мужской характер и судьба героя, одержимого половой психопатией. Работу еврея Ломброзо я бы сделал обязательною для изучения в школе. Обязательно раздельной для мальчиков, созревающих медленнее в плане «недостатков».

Ну, да – шовинизм. Но надо же когда-то душу помыть от этих тонн косметики и ботекса.

 Притягательная красота женщины, это зона риска, к которой юноша должен быть особо подготовлен. Подобно тому, как обучают спецназовца. Кстати, сами женщины относятся к психологической литературе, раскрывающей все их «мульки» крайне негативно. Но с любопытством кошки. Зато свою «роковую» квалификацию они обогащают ежедневно, «перемывая» меж собой мужские слабости. И этот безобидный трёп «ни о чём» за чашечкой кофе почище всяких злостных семинаров по пикапу.

 К тому же, я ещё не встречал «пикаперов», которые бы не женились. Исключения лишь подтверждают это правило. Женщина обладает прекрасным иммунитетом, умеет перекраситься и через пару шагов сможет обратить любое ваше доморощенное NLP против вашего эго. Так что, чем больше я понимал красивых женщин, тем больше я узнавал в них аферистов, рэкетиров и… политиканов.

 Другое дело, что коммунисты (Домонтович-Колонтай) и демократы (Айзенштадт-Арбатова), порушив семью, превратили красоту славянских женщин в блядство и проституцию прямо-таки промышленных масштабов. В наше время порядочная девушка к нашей бедности – это дар Небес. Если в конце 80-х советские парни и вышли на «большую дорогу», то вдоль неё стали стеною русские красавицы «лёгкого поведения, но трудной судьбы». Спросите: «Почему «фартовые» воры, душегубы и казнокрады влюбляются в красивых «индивидуалок», а те в них?». Это тема многочасовых раздумий вслух родственно-потерпевших душ под три капли «чая».

Есть такие женщины, с которыми тяжело, но без них ещё тяжелее.

 Прав был Ремарк, любивший читать Достоевского, — ни одна женщина не может стать более чужой, чем та, которую ты в прошлом любил. Ненависть к ней рождается от любви ко всему святому и чистому, что есть семья – твой тыл на необъявленной войне достойной жизни руссов. Женщину надо или боготворить, или оставлять. Иного нам пока не дано. Когда мы освободим Россию, мы воспитаем следующему поколению другое качество.

 Люди жестокие, как правило, сентиментальные, а это значит, что непрожитые чувственные отношения будут неотвязно сопровождать вас всю оставшуюся жизнь во снах, в этом почти безконечном бредово-душевном сериале. Неожиданными там будут не столько ситуации, сколько ощущения того счастья любви и близости, которые вы так глупо потеряли.

 Как правило, от глупых и распущенных жён рождаются глупые и непочтительные дети, которые тоже становятся чужими. С женской стороны это видится иначе. «Дети у меня гениальные, только вот муж был полный чудак на букву “м” !». Такие своих жён подсознательно выбирают по маме «амазонке-людоедке». И всё снова и снова повторяется. Кажется что безконечно. Кружится бешенная карусель порочных страстей, ревности, непонимания и неуважения друг к другу, уничтожающая русскую нацию.

«Дети грешников бывают дети отвратительные и общаются с нечестивыми. Наследие детей грешников погибнет, и вместе с племенем их будет распространяться безславие». (Сир. 41.8-14)

 Допускаю, что и жён нами наказывают, ведь кто с кем согрешает – «тот тем и наказывается», — говорит в Писании премудрый Царь евреев Соломон (11:16-17), которого эти блудницы-язычницы и погубили. Но это другая тема для криминально-любовного романа. Она зреет в моём сердце, теперь уже поладившем с моей головой. Страдания очищают и научают. Пусть хоть опыт страданий, это мудрость безмозглых.

 Собственно на вопрос «почему красавицы идут в куртизанки?», а «преступники в политики?» ответил упомянутый сеньор Ломброзо, который рассматривает отношение женщин к любви, проституции и преступлению через отношение к труду.

 Женщина вдохновляет нас на большие поступки, и тут же мешает нам их совершать. Так считал гомосексуалист Оскар Уальд. Персонаж Ф. Достоевского из «Записок и подполья» говорит проститутке Лизе: «…без власти и тиранства над кем-нибудь я ведь не могу прожить…». Здесь ничтожество, которому постоянно необходим наркотик власти, — унижения женщины искренне его любящей и прощающей ему его ничтожество. Так совместима ли жажда огромной любви с жаждой безграничной власти?

 Оставьте любую нацию бездеятельной, безработной и безцельной на пять лет и она выродится – сопьётся, сблядуется, сколется. Только повози кайф! Как сказал один американский инженер о СССР: «Вам мало платят не потому, что вы плохо работаете, а вы плохо работаете, потому что вам мало платят».

 Великое утешение в том, что наказывает Господь тех того, кого любит, как сына и дочь. Наказывает до четвёртого колена. «Колено» -25 лет, то есть наказание от 1917 года — сто лет. Здравствуй же 2017 –й год – новое племя, молодое, незнакомое — начало русской национально-освободительной контрреволюции.

 А потому, Христос Воскресе и даруй мне, Господи, узреть свои прегрешения и не осудить ближнего своего, но правильно рассудить минувшее! Будущее – это лишь следствие того, что произошло. И, поверьте, это следствие ведёт знаток.

                                  3. ЖУЛИК ПРОТИВ ВОРОВ ЕЛЬЦИНА

Итак, я не сидел, я – лежал. В больнице под конвоем, с «улыбкой на губе» и ранениями, полученными в чудный воскресный вечер солнечно-оранжевого листопада октября 1993 года. Задержанный по обвинению в организации массовых безпорядков в Москве с целью захвата власти (98-я статья старого УК). И вы думаете, я к этому стремился? Точно помню, что власть захватить собирался, но не припоминаю, что хотел бы быть убитым, арестованным, а тем более — осужденным.

В тот период я уже воспринимал Власть как эквивалент самой чистой Свободы.

 И ещё. За свою криминальную карьеру я копейки не украл у государства или у бедного русского человека. Сами понимаете, что большой куш следует искать не у бедных, а у суппер-богатых. Медали за это мне не надо, а только и эти преступления я уже смыл своей кровью. Скажу больше, в тот осенний день моё сердце было исполнено решимости помешать группе солидных политиков обворовать мой русский народ и моё Отечество. Пролив нашу кровь, эти силы помогли многим, как искупить свои прошлые грехи, так и совершить новые, ещё более тяжкие.

 Что Бог не попускает – всё к лучшему. Правда не все оказались на высоте народного подвига и тут же побежали служить палачам, которые не называли нас своими соратниками. «Набираться управленческого опыта», как они теперь нам объясняют «неопытным» и «наивным».

 Ну, по «наивности» я большой спец. Изображал наивного все 20 лет своего «патриотизма». Знаете, на «наивность» очень клюют всякие циники и лицемеры. Таким не приходит в голову, что использовать могут их. Очень они обижались, когда узнавали, что «наивность» это только форма волевой целеустремлённости. Трусы и предатели ведь ценят не «волю», а умение двигаться к карьере и богатство «между струйками». Струйками нашей крови…

 «Ёлкин» в своём Указе №1595 назвал события 3-4 октября «вооружённым мятежом» и хотел подогнать обвинение под 102-ю и 17-ю статьи старого УК («соучастие в убийстве» да ещё и милиционеров). При дедушке «Джо» за такую контрреволюцию могли расстрелять по печально известной «фашистской» 58-й статье или дать «четверик» (25 лет). Спасла меня «амнистия», так как всем было ясно, что возникновение массовых столкновений с тяжкими последствиями было спровоцировано антиконституционным Указом Президента СНГ Б.Ельцина №1400. Спорили лишь о мотивах этого «указа».

 Консенсус был воистину соломоновым – решили, что очередное ритуальное кровопускание пойдёт «дарагим рассеянам» только во благо и процветание (а там и Чечню придумали усмирять). Однако в новой мистической реальности всё так обернулось, что эта амнистия спасла в первую очередь Культурно-криминальную революцию 90-х. И лично её нового «демократического» АДминистратора Бориса Ельцина с целым слоем бенефициаров, часть из которых известна сегодня как «питерские чекисты», «путинская олигархия», «государственники», «консерваторы», «партия жуликов и воров», «обыкновенный чекизм» и т.д. В общем, «Спасибо деду за победу в 1991 и 1993-ем!»

 Существует бредовый афоризм, про честные миллиарды – все, кроме только первого миллиона. Не понимаю, как можно сделать «чистый» легальный капитал из «грязного» стартового? Такое может только депутат Евгений Фёдоров объяснить. Да и то, только «лохам».

                                    4. АФЕРИСТ – ЭТО ВОР НА ДОВЕРИИ

 Я не «плавал в тайгу», но помогал тем, кто «тянул мазу». Кто же виноват, что не родилось в СССР такого «следака» способного меня поймать за руку и «упаковать»? Так что, господа присяжные заседатели, прошу считать этот текст явкой с повинной в то далёкое культурно-криминальное прошлое, когда Германия объединялась, а Советский Союз распадался на Украину, Белоруссию и прочие «государства». Это первое. А теперь по существу.

 Социалистическая Система, т.е. Система внутренней партии в системе внешней партии (СС), сделала всё, чтобы по Москве передвигалось изрядное количество «зафаршированных» индивидов. Нам оставалось их отыскать и «развести». Иными словами — «надуть», «бомбить», «хлопнуть», «швырнуть», «ставить» — и тому подобные «кидальные варианты». «На всякого Абрама у нас своя программа». При этом репрессивные органы СС создали такой порядок на века, при котором индивиды не имели никакого желания просить у них социальной защиты. Подпольные воротилы боялись СС больше чем нас — классово ей близких, но концептуально далёких.

 Сама неофеодальная система государственно-монополистического капитализма (социализма) занималась тотальным «объегориванием» людей. В Древней Руси такое выражение было связано с 23 апреля и 26 ноября, когда в день памяти св. Георгия (Егора, Юрия) истекали сроки крепостных повинностей и труженикам зачастую недодавали зарплату или обманывали при покупке лошадей. Самозванец, мошенник и вор Отрепьев, пришёл к власти с помощью интервентов на волне народного недовольства коррупцией и беззакониями проанглийского ставленника, опричника Годунова, принесшего народу «опалу, казнь, безчестие, налоги, и труд, и глад» (А.Пушкин). Этот первый демагог и популист на Руси восстановил право выхода крестьян из крепости одного хозяина при переходе к другому в «старинный Юрьев день». Но если бы он попытался освободить крестьян, то разом бы восстановил бы против себя дворянское сословие, из которого он вышел в «Цари».

 Даже в самые трудные для него периоды гражданской войны Лжедмитрий ни разу не обещал крепостным волю, Свободу. Устав от безпредела разномастных рэкетиров и рэйдеров авторитетный предприниматель Минин, укреплённый Святым Духом, явившемуся ему трижды Святого Сергия Радонежского, поднял новгородский средний класс на восстание за Свободу. Он от имени Собора Всей Русской Земли стал собирать деньги, чтобы оплатить службу профессиональных военных. С точки зрения московских жуликов и воров они с князем Пожарским создали «незаконное» вооружённое формирование для выбивания «лаве» из «коммерсов».

 Вначале была потребность не в теории «свободы», а в самой Свободе как Истине. Она создала «казачество» и «преступный мир» так же, как она создавало и создаёт все иные миры в нашей стране, включая мир «националистический». Взглядом из мышиной норы это не обозреть.

 Неадекватность мудрецов и философов «русского движения», в основном — писателей второй свежести и четвёртого сорта, была в том, что они решили выдумать себя, а с этим какие-то свои «русские» правила жизни. Свой  «русский» велосипед, свои «русские» шахматы, свой «русский» вечный двигатель. А главное – «русскую» Улицу. Обман других начинается с обмана себя.

 В этом зазеркалье какой-то плюгавый, гундосый профессиональный литератор-куратор (от КГБ или ГРУ), норовит руководить «конкретными» пацанами из своего «штаба» — где два «обсоса» в три ряда, гундосят про то как русским хорошо жилось при крепостном праве, а итальянцам при корпоративном государстве.

 Только настоящий русский националист никогда не станет превозносить госкорпоративизм, ибо для него нация – это высший институт развития Державы. О «корпоративизме» говорят или сотрудники спецслужб, или масоны, или социалисты, или иезуиты. Часто все в одном «флаконе». Отсюда сектантство, ибо корпорация подразумевает узкий круг «наших», которые должны заставить работать на себя всех остальных «чужих». Подробно это проповедовал католик-нацист Карл Шмитт (1888-1985) в своей работе «Диктатура». На вершине корпоративного Государства сидит Римский Папа.

 С этим злом я столкнулся в Союзе Русского Народа, руководство которого сплошь состояло из спецслужбистов, агентов и примкнувшего к ним «вора в законе» новой «безпредельной» формации Вячеслава Иванкова (так на надгробии).

 Знакомство с типами наколок, расскажет наблюдателю, что в криминальной среде ХХ века всегда было много поклонников тоталитаризма.

 Дело это неблагодарное, утверждать, будто несвобода лучше Свободы. Ибо пацаны тоже умеют писать, рисовать и лепить «горбатого» — не хуже всей этой тщеславной «козлячей» шушеры, этих балаболов, которым уже давно пора дать хорошего пинка. За словом ведь всегда действует дух и дело, а к этому «спец»-сочинители не приучены. За «базар-вокзал» отвечать. Пороть, по-о-о-роть…

 «Audacesfortuna kuvat (Счастье сопутствует смелым)!»,- как говорили в Первом Риме, или как говорим мы в Риме Третьем Воровском: «Кто не рискует, тот не пьёт шампанское!». Разумеется, в 11 классе художественной школы я сам себе казался если не Остапом Бендером, то героем античных посвятительских романов, где речь шла о военном мужестве, о трофеях и пирах с красивыми пастушками. Это был период моего социалистического неоязычества поклонения идолу Меркурию (он же Гермес) – покровителю воров, торговцев и племён из которых выросли нации.

 Воровать в магазинах и у знакомых я начал лет в 7. Лет в 11 ограбил в школе Федю Бондарчука (отнял у него солдатиков). В 19 лет я присоединился к группе старых «кидал» и «катал» — Амирана Квантришвили (брат Отарика Квантришвили) и Володи «Бакинского» известного как «Чарлик резанный». В возрасте 24 лет, я был принят, скажем литературно, в орден «воров нэпманского замеса», молодёжную секцию «блатного комитета» («блаткомитета») «смотрящего по Москве» дяди Валериана Кучулория («Писо»). Тогда этот титул означал ответственность за весь «босяцкий мир» СССР, отсюда — «Вор всесоюзного значения». Это был так называемый «сухумский» клан, поддерживавший русских Воров во время «сучьих войн».

 Ходит неподтверждённая легенда, что В.Иванькова «короновал» сам «Писо». Но об этом не сейчас.

 Ступень моего условного посвящения в «кентовке» шла после правящей касты так называемых «Воров» («коронованных воров») или «Людей». «Без пяти минут жулик», как говорили раньше – «козырной» или «битый фраер». Сам себя я считаю просто, «честным фраером».

 Слово «фраер», сидевший троцкист Варлам Шаламов переводит как «свободный». «Пацан» (от идиш. «поц» — «мужской член») как бы уже не мальчик, а ответственный мужчина — в братстве таких же. Волшебные три буквы: «Иди ты на поц !». Соответственно «поцреот» означает — «хреновый» патриот.

 Социальный портрет молодого человека в СССР, которому я соответствовал – весёлый, находчивый, лёгкий, контактный, обаятельный. Как Александр Масляков из «КВН». Состояние смирения новичка, послушного урокам «старших», определялось именно этим юношеским термином «пацан», «честный фраер». Или зрелым определением — «воровской мужик» (степень уважаемая Ворами на «зоне»). «Преступный мир» старой школы был так устроен, что это был орден, где неофит сам выбирал себе ступень, сообразно со своим понимание слова, духа и дела – готовности нести свой крест – нелёгкую судьбу Вора. То есть того, кто берёт на себя ответственность и за чужие арестантские судьбы.

 «Вождишки» Русского движения не хотят принимать правило, «атаману первую чарку, но и первую палку». Поэтому, вместо какого-никакого братского круга насаждают иезуитское корпоративно-тоталитарное сектантство. Чтобы не конфликтовать с этими «тёлками», не портить нервы, очередные «медведи» отходят в сторону и создают всё новые и новые «русские» карликовые секты-берлоги. У нас ведь нет правила убивать за «косяки». Пока, нет!

 Однако Бог приветствует такое мирное «раскольничество». Существует несколько переводов Первого послания Коринфянам (11:19) на эту тему:

«Да, среди вас должны быть место разногласиям, чтобы стало видно, кто из вас опытней». «Без разномыслия тоже нельзя, а не то у вас останутся в тени одарённые». «Несомненно, разногласия между вами должны быть, чтобы среди вас выявились испытанные».

 На свободно-рыночном языке эти качества (искусные, испытанные, опытные, одарённые, надёжные) называются конкуренцией, отбором. Теперь подумайте: кто у нас против конкуренции? Тоталитаристы, вот кто.

 Что до идола Меркурия, то Воровской орден свято хранил один главный свой завет – воровство отдельно, торговля отдельно, национализм отдельно. Анафеме подвергалось всё, что подпадало под определение «барыжничание», «крысятничество», «блядство», «националка». Подразумевалось качество. Готовность ради денег и национальности к предательству брата-вора. Кстати, Христос знал, что у Иуды есть страсть к сребролюбию, к утаиванию денег, но Он поставил его управлять всем ящиком, собранных пожертвований («общаком»). И тот всё равно позарился на тридцать сребреников синагоги.

 Когда же Христос был распят, первым в Рай попал не священник, а именно один из двух распятых воров. Покаявшийся и не хуливший Спасителя. Вор, страдавший на кресте, ибо после покаяния, стража ему перебила ноги палицей. Поразительно, но Воры старой формации сами стремились к страданию — шли в тюрьмы и зоны, которые они называли своим домом и даже «матерью». Большинство русских вождишек хочет спасти русский народ, но в тюрьмы идти не хочет.

 Материалистический мозг мой отказывался принять такой обет мученичества. «Зачем деньги без удовольствий на свободе? Доблесть ведь не «приехать», а не наоборот — сесть», — думал я. Сообразно такой логике выстраивалась вертикаль подчинения. Слабые духом (пускай злым) подчиняются сильным. На тюрьме все преступники, но не все «блатные». Зная, что многие попали за «колючку» случайно, Воры разложили сидельцев по «мастям». Ибо нет ничего более невыносимого, чем годами сидеть (нюхать запах, слышать) рядом с людьми, с которыми ты никогда бы не стал общаться на воле.

 Так «ломщики», годами обманывавшие с утра до вечера «лохов» под «Берёзками», государственными магазинами «Внешпосылторга», считались не «Ворами», а «фраерами». Потому что потом сами продавали чеки по спекулятивной цене. Следовательно «ломка» и «кидка» чеков это — «фраерское занятие».

 Поясню. У работавших за границей советских полурабов номенклатура отнимала твёрдую валюту и давала им «фантики», чеки ВНПТ, объясняя, что номинально они стоят один чек один рубль, но под «Берёзками» их можно продать дороже. У магазинов этих счастливчиков уже ждали тысячи аферистов, которые естественно предлагали продать один чек по два рубля. Деньги виртуозно перегибались («ломались»), жертва получала один к одному и не шла, ни в какую милицию. Такая незаконная «валютная операция» навсегда закрывала карьеру, связанную с заграницей.

 Вся эта ежедневная суета под магазинами, «работа» (поэтому аферистов ещё называли «рабочими»), была недостойна Вора. К тому же мошенник мог обмануть и своих, тогда как слово Вора — золото чистой истины.

 Любопытно, что классных мошенников, «работавшим» по сбыту фальшивых бриллиантов, в дореволюционной России называли «фармазонами». От «франкмасонов» (нигилистов, безбожников, вольнодумцев).

 «Фраерской темой» сразу были объявлены напёрстки, как и «ломка», приносившие бешеные прибыли бригадам. Долгие годы диффамации подвергались те («быки», «махновцы», «бакланы»), кого потом стали называть «бандитами».

 «Напёрсточники», или тактика взаимодействия «нижнего» и «верхних» по «околпачиванию» азартных трудящихся, попали в жаргон политиканов благодаря юристу Анатолию Собчаку. Как раз в тот период, когда «кумаринские» и «малышевские» стали «крутить» напёрстки на Некрасовском рынке. Да и напёрстков как таковых уже тогда не было – были колпаки, а потом стаканчики. Шарик становился всё больше и больше (не теряя мягкости для сжатия пальцами) – как считалось, это успокаивало потенциальных «лохов».

 «Станки» регулярно выплачивали «штрафы» милиции, которая как бы не замечала «общественного безпорядка». Изредка устраивались шумно-грубые показательные задержания, позже получившие название «маски-шоу». Но если бы «терпилы» зашли в отделение, они бы могли услышать, как какой-нибудь старлей спрашивал «нижнего»: «Вась, я тебе там руку не вывихнул? Ну, извини. В другой раз буду аккуратней….». И всё такое прочее: мур, мур, шур, шур.

 В свою очередь «бандиты», решили не «уделять» много внимания старым Ворам, как отмирающему в «перестройку» рудименту советского криминалитета. В конце 80-х Воров, пытавшихся остановить «безпредел», стали убивать десятками. А ведь убийство даже одного Вора, это целое ГКЧП! Вот и думайте, какие силы стояли за Революцией в криминалитете, породившую «Культурно-криминальную революцию»?

 Надо отметить ещё одну особенность процесса. Чем больше «демократы» борются с «царизмом» и «воровством», тем стократ сильнее всё это развивается именно при их «демократии». Почему так? Тут нам придётся исследовать тему «Кошерное Дело» или «Кошер Ностра». Зачем карманники на рынке кричат «держи вора», неужели не понятно, граждане?

5. ВЕЛИКАЯ КУЛЬТУРНО-КРИМИНАЛЬНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ 1991 ГОДА

 Моё приближение к братскому кругу «уркаганов» произошло так стремительно и неожиданно, а длилось так недолго, что я даже не успел осознать своего могущества, а тем более корыстно им попользоваться. Как гром грянула вторая Великая Культурно-криминальная революция 1991 –ого года. Воровская Атлантида стала медленно погружаться в пучины, превращаясь в романтическую легенду о Золотом веке братства смелых и равных людей, которые сами погибали, а подельника выручали.

Как учили классики: война интернациональная «афганская» переросла в войну гражданскую «рыночную». Битва за деньги навсегда вытравила из «преступного мира» теплившийся идеал «братства». Хотя глупый идеализм так же плох, как и гнилой прагматизм. Мир тот поделился на «силовиков» и «коммерсантов».

 Наступила эпоха конвергенции «оборотней в наколках» с «оборотнями в погонах», то, что в бандитском Санкт-Петербурге назвали «полосатой крышей». Красно-чёрной или чёрно-красной – это как вам будет угодно. Роковое сочетание цветов карт и рулетки, «смерть за свободу», погубившее Франсуа Бланка и Лавра Корнилова.

 И вот проходит 10 лет и «питерский» кореш Путина, генерал-полковник ФСБ, глава Федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотиков Виктор Черкесов, буквально словами Евгения Кемеровского начинает петь: «Братва, не стреляйте друг в друга». Имея в виду «войну групп» внутри спецслужб и, дескать «нельзя допустить, чтобы воины превратились в торговцев», это, мол, философ Платон завещал всем вольным атлантистам.

 Такое развитие дел наших скорбных следовало ожидать. В 80-х годах преступный мир формировал тип «лиса». Надо было знать всякие «мульки», «работы», «примочки». Чем больше ты их знаешь (и умеешь) тем больше ушлых людей с деньгами ты обманешь. Аферистов обманывали картёжники, тоже «высшая лига» тех времён. В 90-х всего этого спортсмены не знали – проще было отнять деньги силой. Стал культивироваться тип «льва» или «медведя». Подобное разделение — «не можешь думать головой, работай кулаками», произошло и в среде «силовиков», предавших присягу не партии, а народу СССР.

 Знаменитый генерал-лейтенант милиции Александр Иванович Гуров (1946 г. рж.), застреливший в 1973 г. домашнего льва Кинга, так и написал о революции в «преступном мире» 1988-91 годов – «Лев готовится к прыжку», «Лев прыгнул».

 Когда вы в рутине дел, приглашение в «высшее общество» людей которых вы и так каждый день видите на «работе» в городе «пыльном и шумном», отдалённо напоминало приём в аспирантуру уличного «института имени Воровского». В моём случае, после четырёх лет обучения различным «примочкам» с почти ежедневной практикой «боевых вылетов» — защитой дипломных работ на зрелость первоклассного жулика-бомбилы.

«Удачи вам в обе дачи и лохов побогаче!».

 В определённых стаях «каменных джунглей» ценится не столько опыт — мудрость «лохов», сколько генетический характер — природные данные, которые практикой взаимодействия с разными «мастями» людей лишь развиваются в повадку, в инстинкт самосохранения. Вот почему говорят: «…он «бывалый» (матёрый, ушлый, гнилой, битый, тёртый) — знает наперёд, чем всё может закончиться. «Ты только пошёл учиться, где он десять лет назад преподавал», или «он там хрен был и рано ушёл».

 В этом смысле я ни на минуту не сомневался, что у львов в погонах, этих чекистов-воров всё закончится также как и у Воров, и у торговцев — самоуничтожением. Пушкин точно уловил это настроение рокового куража: «Всё, всё, что гибелью грозит, для сердца смертного таит, неизъяснимы насажденья…». Или как говорил Ленин, вечно перефразировавший Библию – «преступность уничтожит сама себя» («кто меч возьмёт, от меча и погибнет»).

 Как только я вышел на «улицу» у меня стали развиваться навыки внимательного наблюдения, стратегического планирования, логически точного и хладнокровного анализа критической ситуации, а главное предугадывания психологии поведения людей в такой ситуации. Главное – дозировки своей «неадекватности» (психической атаки). Кстати, при всём хладнокровии и сообразительности, вы одновременно можете быть очень эмоциональным и даже истерическим (взрывным) человеком. Русские «под мухой» очень напоминают итальянцев, но чаще, в быту мы такие себе задумчивые итальянцы.

 Хочешь выжить – не будь трусом и дураком или будь им в крайней мере. В ордене больше всего цениться сочетание «духовитости» и «продуманности», говоря иначе – дерзость и методичность. Остуди блюдо мести, сядь на камень, и тело твоего врага проплывёт мимо тебя на очередную «аллею героев». Мы красивы, пока живём, но мёртвый всегда некрасив, а убитый «браток», как правило, выглядит ещё и глупым неудачником.

 Жулик плодит «обученных», а бандит – «обиженных». Физическая сила эпохи огнестрельного оружия в человеке слабом развивает если не ум, то коварство, уж точно. Не опасно ли иметь много слабых врагов? Пойдите на любое кладбище и найдёте ответ. Как и все предыдущие революции, криминальная революция 80-90-х пожрала своих «крёстных» отцов. Не всех конечно, но жизнь продолжается, а висеть на «чекистском крюку» как-то «ломает».

 Порождённая Криминальной революцией антикультура приучила обывателей склоняться перед циничным, богатым преступником-победителем (силой), но никогда не прощать побеждённого преступника-романтика и идеалиста (слабость). Станиславский это понимал и учил своих актёров в плохом искать хорошее, а в хорошем – плохое. Я вот тоже собрался делать не графические рисунки (чёрно-белые), а заняться живописью широкими мазками.

 Криминальный талант сродни таланту художника. Когда вы каждый день рискуете, и ваш организм регулярно попадает в состояние стресса, он начинает работать по скрытой от вас самого программе принятия решений за счёт генетических резервов. На «подумать» просто не бывает времени. Страх или парализует, или мобилизует (ваши мышцы и ум). Опять же от внутренних переживаний одни становятся излишне болтливыми, другие молчат как рыбы. Бояться все. Но сильный страх преодолевает и просто прыгает с вышки в воду. Некоторые безумцы храбрые, правда, не утруждаются узнать: « А если в бассейне вода?»

 Но мы-то выплыли — остались целы и невредимы для будущих великих дел. Одни говорят: это автопилот ( но нарабатывается он годами практики); другие — об особом гене удачи. Третьи — о мощном Небесном или Адском покровителе. Земные покровители, как показывает практика, вещь ненадёжная. Был воином, а стал торговцем и вором – теперь боится националистов. Племени молодого, незнакомого.

 Порой масса мелких движений и решений делается механически, по наитию, но приводят они неизменно к или успеху, или к позору. И только болтун знай себе «болаболит», придумывая всё новые и новые «кабинетные теории». Но даже тактическое поражение у генетического удачника, ведёт к победе, которую он и не планировал. Настоящий стратег не привязывает успех ко времени – он умеет ждать, и знает чем занять себя и других в этот период отчаяния и безверия. Воин – это не военная форма, а воинский дух. Победа – это не реальность, а состояние духа. Потом появляются материальные эквиваленты.

 Карманникам с домушниками нет надобности разговаривать со своими жертвами. Но если ваш профиль афёра — вы просто обязаны владеть словом и быть широко образованным человеком, который как губка впитывает яркие проявления окружающего нас мира. Тут вы главный режиссёр шоу, которое всегда с вами. Что главное в афёре? Как и в цирке тут главное – подобие, фиктив, обманка, фуфло, подмена. Поэтому фокусники используют близнецов, двойников, карликов в двух коробках, отвлекающие манёвры и скрытые механизмы.

 «Козырный» жулик – это стиль (брэнд, клеймо) — «комплекс представлений, ассоциаций, эмоций, ценностных характеристик…» («Википедия»). Миром и правят стильные жулики. И никакая «шапка» на них не горит, костюмы и пальто от лучших портных сидят как литые. Проблемой творческого стиля является «беременность» творческого мозга (вора, воина, торговца) навязчивыми образами, которое воображение формирует ежесекундно, месяцами и годами.

 Вы стоите у писуара и думаете о Боге. Вы набрели на сайт «Красивые девушки в нижнем белье и купальниках», размышляя при этом о войне на Донбассе. Вот вы такой военный воин и тут бах, — из головы не выходит торговля. А потом снова «воин» мыслится. Любимая жена попросила шубу за пятёрку грина.

 «Широк, русский человек. Он одновременно может созерцать небо и бездну. – Говорил Достоевский.- Я бы сузил».

 Когда голова переполнена образами, руки переселяют их на холст, на бумагу, киноплёнку, в Интернет. Так делал Босх, так делал Шолохов, так делал Коппола. Так сделали Маркс и Ленин, придумав «буржуазию» из крестьян, а банды грабителей из «пролетариев». Если бы революция не была творчеством, она бы не привлекала столько интеллектуалов, суженных до «бездны».

 Собственно «спортсмены» 90-х это и был «пролетариат» спортзалов, дети пролетариев, которым дали уже готовую идеологию «грабь награбленное». Теперь эквивалентом «банды» является батальон. Не забудем, что армия Чингисхана, покорившая территорию от Китая до Дуная составляла всего 100 000 человек. Современный город-миллионник легко может контролировать конспиративно-мобильная «бригада» в 1000 человек. Главное – это средства связи, информации и прослушки — выявлять и ликвидировать потенциальных лидеров протеста. При полном бездействии правоохранительных органов, конечно.

 Вот почему так возрос за эти годы «чеченский» и вообще «понаехавший» фактор. А что может сделать человек, живущий в своей квартире с семьёй? Поехать в Чечню искать обидчика, чтобы там с ним разобраться в подъезде его дома? Так надо сначала узнать, где он живёт, а потом уехать целым и невредимым из аула после «разбора полётов». Если тебе ещё рот дадут раскрыть, а не сразу закопают.

 Образ своей жертвы я видел чётко – не русский, не местный, наглый, богатый и самоуверенный. С такими «крутыми» проще – они всё делают сами. Если бы, скажем, в Баку было сто таксопарков, то все бы их сто директоров пали жертвой моего «творческого» гостеприимства.

 «Я знаете не финансист, — говорил Остап Бендер, — я – свободный художник и холодный философ…идейный борец за денежные знаки».

 Искусство же не просто развивает стилистическую индивидуальность, оно создаёт грани разумной «силы» — защитный пояс и одновременно боевой таран против чужой защиты, против «крутости». «На всякую хитрую жопу есть болт с винтом».

 Корыстные преступления (и эгоистические страсти вообще) рано или поздно пробуждают инстинкт власти над людьми. И чем эти люди значительнее, тем сильнее желание их покорить. Любой вербовщик КГБ ловит, прежде всего, души испачканные каким-нибудь пороком. И висят такие люди на «крюке» вместе со своими грехами, вместе со всем порочным государством по системе воинов-воров и торговцев.

 Законы битвы за души, за ларёк на улице и за Кремль – одни и те же. Выход из криминальной революции там же где и вход – февраль 1917 –го. Однако зачем глупому Ване чистая душа, чистый Кремль, когда у глупого Вани на «крюке» есть ларёк даже и без «свободы предпринимательства»? Только плати кому надо вовремя. Ларёчнику философствовать некогда – он и не понимает, что мания властвовать сильнее мании обогащаться. Поэтому социалисты всегда на несколько шагов впереди мелких капиталистов. Они мыслят коллективистски-корпоративно.

 Иные хотят власти ради свободы, другие для роскоши, но властвуют все сообразно своей генетике, сами не понимая: как это у них получается на этот счёт ошибиться.

 Карьерная образованщина (плебейская интеллигенция) жаждет власти не по качествам, а из невротической гордыни и тщеславия. Нынче эти порывы влюбить в себя толпу называют «харизмой». Будучи не уверена в себе, образованщина страстно желает эту генетическую «крутость» получить от уверенности других в них. Поразительно, но в президиуме и «русофобского», и «русского движения» преобладают неудачники. Просто они умеют шизойдно имитировать «мажорные арканы» перед неудачниками. Это как если бы вам мошенник преподавал китайский язык, а приехав в Китай вас бы никто не понимал. Но понять: педагог ваш шарлатан или нет — вы не можете. Так же и с врачом и с политиком. Понять обман сразу может только «ушлый», а не такой доверчивый «лошара» как среднестатистический «демшизик» или «патриошиз», движимый азартом процесса игрв в полит-напёрстки.

 В этом смысле любимой «китайской» наукой наших левых либералов (социал-демократов) является перманентная, маниакальная борьба с «теорией заговора», которая уже сама себе подозрительна и по форме и по содержанию. Всё в мире со всем связано, но происходит всё случайно без плана, умысла и сговора. Как в торговле. Невидимая рука свободного рынка.

 А теперь вопрос: много ли наших теле-экономистов или теле-политологов занимались рынками, торговали на них? А я три года входил в круг настоящих хозяев «Черкизона». О «рыночной» экономике знаю буквально всё необходимое. Излагаю, в нескольких предложениях. Вы «владелец заводов, газет, пароходов», а я владелец вашей жизни. Вы владеете партией, а я владею жизнью вашей семьи и жизнями топ-функционеров этой партии. Я готов убивать, а вы, христианин – для вас кровопролитие — грех.

 Никакого заговора в изложении полит-олухов. Отточенный реализм незримого насилия. Здесь мне ближе Аристотель, который предлагал теоретикам случайного в истории кидать кости с написанными словами, до тех пор, пока они случайно не сложатся в стихотворение. Попробуйте на досуге, может у вас получится раза два лет за сто.

 Поэтому всех этих «патриотических» Делягиных, Хазиных и прочих Глазьевых я бы отправил в цирк, клоунами.

 В этом смысле мы больны, тяжело больны «на голову», на президиум наших вождей-учителей. А дурная голова, как известно, не даёт покоя ногам и рукам. Вот и бегают как тараканы по ФСБэшным «гусским магшам», едут в заведомовую засаду «Новороссия», слушают каких-то «тухлых» академиков «про гениального Сталина». А тот, прежде всего, был закоренелым эгоистом-социопатом («кинто»), убийцей каторжанским, глубоко погружённым в эзотерическую алхимию власти.

 Проблема не в том, что Иосиф Виссарионович был революционером-преступником, а в том, что он был плохим преступником. Высшей лигой тогда считались «медвежатники», грабители банковских сейфов. Это были умнейшие люди. Они изобрели газо-сварочный аппарат. Сталин только и мог, что с шайкой подонков неожиданно убивать из засады несчастных полицейских. Кто помнит Чеченскую войну, тот видел, как легко было с гор жечь целые танки и БТРы. А здесь карета, чиновник и два жандарма с наганами.

 Тут уже не знание, а состояние больной психики, которое выражается стихом Михаила Лермонтова «Демон»(1839 г.):

«Я тот, кого никто не любит,/Я тот, чей взор надежду губит,/Я бич рабов моих земных,/Я царь познанья и свободы,/Я враг небес, я зло природы…».

 Зло не может создать ничего доброго, а тем более дать свободу, а не её иллюзию. Только обладатель абсолютной власти свободен, а безвластный закрепощён. Это основной принцип «социализма» (либерализма) как его сформулировали Сен-Симон и Дьюи.

6. МЕТОДИКА ПРОВОКАЦИИ: ОРГАНИЗАЦИЯ ПРЕСТУПНОСТИ И ЭКСТРЕМИЗМА

  Умный, наглый и решительный молодой человек вызывает доверие, когда он без напоминания учитывает интересы старших, а также щепетилен в вопросах хранения секретов и традиций успеха. Старшие умели ценить и беречь тех, кто не был «запален» — не сидел, а значит, не был в фотоальбоме рецидивистов на Петровке и Огарёва. «Бережёного Бог бережёт, а небережёного конвой стережёт».

 Иного не арестовывали, только потому, что он «стучал». Я же соблюдал азы конспирации. И первый из них – не «светиться», или как говорят сегодня, «пиариться», если ты «в натуре» совершаешь что-то серьёзное. «Старшие» всегда тебя оценят, ибо главным эквивалентом дела в криминале всегда были, есть и будут деньги, которые ты готов пожертвовать, чтобы «подогреть терпигорцев» (терпящих горе — сидящих).

 В этом плане, у меня и в мыслях не могло возникнуть желания сфотографироваться, а тем более фотографировать себя с людьми отлично известными в МВД и КГБ. Вспомним, как часто рассматривая какие-то фотографии, мы задаём обыкновенный вопрос: «А вот это кто?». Нельзя было даже записывать телефоны в книжку. Их мы выписывали на «шпаргалки», которые уничтожались за секунду. Съел — и порядок. Руки задерживаемому крутят ведь не из садизма. А чтобы сохранилось нечто ценное в карманах. Телефоны и фотки не «подбрасывают».

 Поэтому на допросе в МУРе (у Дворецкого) я был только один раз в 1987 году. Когда в кармане убитого азербайджанца-кидалы «Рантика» нашли записную книжку с моим телефоном. Со взглядом исполненным блаженного идиотизма я, глядя в глаза будущего главы Петровки 38, ответил: «Я, кажется, ехал с ним в поезде из Киева, и он попросил помочь отреставрировать картину». Толстый азербайджанец «облапошивал» покупателей редких антикварных картин. Говорили, он обманул американского дипломата-црушника, после чего ему в рот запихнули специальную ампулу, от которой случается разрыв сердца.

 Излюбленной темой наших досужих разговоров на отдыхе, была тема возможной работы того или иного нашего знакомого «кидалы» или «рэкетира» на «мусоров». «Почему его не «забирают»….?» и всё такое в этом же духе. Такие «оперативные» разговоры велись постоянно. Обратно к «хозяину» никто не хотел. Поэтому придя в детский сад самодельного «национализма», я с лёгкостью стал вычислять всех «замусорённых».

 Главные «разведчики» это Воры, вечно выискивающие в своих рядах агентуру. Главные «карманники» это конечно спецслужбы. Только они желают не просто знать содержимое ваших карманов и мозгов, а ими манипулировать. Насколько вы сами это им позволите. Поэтому среди «национал-патриотов» (вот уж глупое слово) есть мания сотрудничать с преступниками и спецслужбами – якобы «в целях использования». Современная реинкарнация «гапоновщины».

 Кстати, киевский Майдан не мог бы состояться без поддержки криминальных авторитетов -западенцев. «Львовских». Тоже ведь прыгнули не хило на «донецких».

 Я уже сказал, что «контора» работает с клиентами по принципу «ты мне – я тебе». Воры тоже подчинялись этому принципу. Очевидно, многих увлекает сам процесс игры, похожий на шашки или шахматы. Людям тщеславным, в какой-то миг начинает мерещиться всемогущество. Как Гулливеру от великанов, попавшему к лилипутам. Любимый образ моего профессора по живописи Ильи Сергеевича Глазунова.

 При упоминании о КГБ и их методах, многие сразу думают про страх смерти, страх нищеты и голода. Нет, там люди вежливые и больше вас знают про ваш интерес. Про ваши фобии стать забытым «вождём», выйти в тираж, если вы прекратите проводить пустопорожние собрания в «Славянском центре». Месте, созданном с разрешения «конторы», чтобы мотыльки летели на свет. А есть ещё страх быть забытым «харизматиком». Вот прекратят вас периодически приглашать на ТВ, лишат вас счастья «напоминать о себе» любимом. Можно, конечно превратиться в говорящую голову и делать странные заявления в YouTube. Но нам подавай статус, подавай студию Владимира Соловьёва, Первый канал подавай, или Андрея Норкина с его полит-шоу «Место встречи».

 Сейчас даже термин такой придумали – «медийный интеллектуал» (С.Марков). А есть «воровской интеллектуал», который если будет надо, заткнёт за пояс любого «медийного» «хренатёра».

 Когда-нибудь, на досуге соберусь и додумаю — зачем «скинхеды» выкладывали в Интернет свои ролики, где они группой избивают человека? Т.е. просили и помогали «сшить» дело на самих себя. Ясно, что из-за явного отсутствия, мягко говоря, «опыта быстротекущей жизни». Жаль, что и менты бьют-то чаще всего по месту, где предполагается расположение интеллекта, сразу по держалке для ушей и носа. Представляю, как мучительно больно сверхчеловеку сидеть годами, осознавая себя полным «лохом».

 А вот зачем всякие там «сильно» медийно-интеллектуальные, как бы опытные (по вождистским ухватам) Александры Севостьяновы провоцировали русскую молодёжь делать откровенные глупости? – в этом надо ещё разбираться и разбираться. Совсем недавно запутинист Севастьянов призывал всех ехать воевать за ДНР и ЛНР, но сам предпочитал сидеть в Москве.

 Теперь-то многие уже поняли, что люди могут с удовольствием совершать преступления и, не являясь членами «преступного мира». Даже гневно его осуждая. Такая же аномалия наблюдается у тех кто, осуждая «чекистов», норовит им подражать в манерах, больше напоминающие бандитские, чем дворянские. Давно не интересовался: сколько сейчас на рынке стоит «слово» советского или российского офицера?

 Подобная путанница началась с того момента как либеральный зампред КГБ СССР Семён Цвигун разрешил выпустить в прокат фильм Евгения Ташкова «Адъютант его превосходительства» (1969 г.) с титрами перед каждой серией: «Первым чекистам посвящается» (сам режиссёр сыграл начальника Всеукраинской ЧК Мартина Лациса). Телевизионное руководство изначально было против: «Это же гимн белогвардейщине!….». Но гибкое КГБ, работающее по принципу «ты мне, я тебе», почему-то дало добро.

 Почему чекисты хотели, чтобы молодой обыватель ассоциировал их с «белогвардейцами» или «эссесовцами» («Семнадцать мгновений весны»)? Эту загадку я постараюсь разрешить, так как и сам стал «белогвардейцем» именно благодаря этому фильму, который я смотрел у бабушки на каникулах в том самом Киеве, где действовали киногерои. Тогда в киевских дворах самые «крутые» всегда играли в войну против «красных». Презираемые всеми «хиляки», «чмошники» у нас были всегда «партизанами» и «красноармейцами».

 Только потом я узнал, что батьке Ангелу в жизни было 22 года, а не 47 как Анатолию Папанову. Образ капитана Кольцова (Соломина) у меня в воображении причудливо переплёлся с образом комбинатора Бендера (Гомиашвили), афериста Феликса(Челентано) из «Блефа» (1976 г.) и Гойко Митича из «Сыновей Большой Медведицы» (1966 г.). Штирлиц мне не понравился, так как постоянно курил. Курит – значит думает. «Дымить» я пробовал, но мне не понравилось, как и выпивать.

 70-е годы в СССР были интересны тем, что именно тогда «Римский Клуб» и кланы советской номенклатуры наметили этапы слияния двух систем – «конвергенцию» или «перестройку». Тогда же стали разрабатываться два направления: организованная, управляемая преступность (мафия) и организованный национализм (фашизм). Закладка делалась на 90-е . Как провидение такого «нового мышления» в 1976 г. были написаны два романа увидевшие свет, когда вся «игра» уже была сыграна. Я говорю о произведениях Фридриха Наумовича Горенштейна (1932-2002) «Место» и Владимира Алексеевича Солоухина(1924-1997) «Последняя ступень».

 В обеих книгах показана не просто логика выдвижения КГБ псевдо-лидеров и механизм провокации, но и психология униженных маленьких людей (ничтожеств), мечтающих властвовать — стать «Диктаторами» над Россией. Действия происходят во время послесталинской «оттепели» в Киеве, Ленинграде и Москве.

 То, что воры и анти-воры («польские воры» т.е. ссученные «воры в законе», «безпредельщики») были в каких-то взаимовыгодных отношениях с КГБ, игравшем на их антагонизме, это теперь понятно. Чекисты так же играли на противоречиях между сталинистами и антисталинистами, между либералами и консерваторами, верующими и атеистами. Шла борьба за контроль над деньгами, умами и душами. Странно, что при этом до сих пор не допускается, что сама верхушка спецслужб (а теперь и В.Путин), могла иметь корыстный интерес, разрабатывать стратегию личного обогащения и всевластия.

 Пример из жизни. Где-то в 1986 году «Чарлик», бакинский армянин рассказал, что он со своим другом Карпушей, сыном известного в Кисловодске цеховика-армянина, ездил за город пострелять из пистолета по банкам. Был ли с ними Амиран Квантришвили, не знаю. Спустя несколько дней они оказались на Лубянке, где их попросили больше такими вещами не заниматься. В принципе, по закону, это был «голимый» срок. Но их отпустили. Чудеса!

 Так вот В.Солоухин, коммунист, служивший в охране Кремля с 1942 по 1945 гг., начал распространять копии романа методом «самиздата» и «тамиздата», отправив его за границу. В 1990 году он уступил настойчивым просьбам Владимира Крупина и отнёс рукопись в редакцию журнала «Москва». Но потом, по одной версии, Солоухин испугался мести от тех людей, которые послужили прототипами его героев. По другой же версии, струсил Крупин.

 По свидетельству православного монархиста Сергея Фомина, в 1993 году Солоухин отдавал рукопись ещё в журнал «Наш современник». Но неосталинист Станислав Куняев отказался от романа под предлогом якобы его художественной безпомощности. Это покажется странным, если принять во внимание рецензию писателя-сталиниста Леонида Леонова, в своё время прочитавшего рукопись Солоухина: «Вообще ходит человек по Москве с водородной бомбой в портфеле и делает вид, что там бутылка коньяку».

 Впервые «Последняя ступень» была напечатала в виде отдельной книги лишь в 1995 году. «Но никакого взрыва не случилось. – Пишет Вячеслав Огрызко.- В 1995 году наше общество уже трудно было чем-либо потрясти».

 Главные герои романа «Место» — фотограф и его жена, конечно, сразу же были опознаны читателями. Под именами Кирилла Александровича Буренина и Елизаветы Сергеевны были выведены, мой профессор живописи в институте им. Сурикова, художник Илья Сергеевич Глазунов и его супруга Нина Александровна Виноградова-Бенуа, выбросившаяся из окна в мае 1986 года. На отпевание её пришёл актёр и бизнесмен Арчил Гомиашвили, самый мой любимый исполнитель роли Остапа Бендера. Меня это немного удивило.

 Через четыре года, на 60-летие И.Глазунова, войдя в зал ресторана гостиницы «Россия» я снова был поражён, увидев за главным столом, по правую руку от юбиляра нашего криминального авторитета, «имперского грузина» Отари Витальевича (Квантришвили). Через несколько тостов, «Отарик» уже метал пачку пятидесяти-рублёвок в цыган, исполнивших только для него «Величальный» вынос чарки: « За дружеской беседою,/Где пир идёт горой,/Заветам дедов следуя,/Мы песню пропоём…».

 Но вернёмся к роману В.Солоухина, в котором читатели по всем ухваткам, темам собеседований, самой манере говорить и массе других более мелких деталей узнали знаменитого художника, обласканного самим шефом КГБ Юрием Андроповым. Разгорелся скандал. «Жене моей звонил, – передавал затем Солоухин реакцию Глазунова, – засужу, орал, разорю, по миру пущу».
По словам Вячеслава Огрызко, еще перед выходом романа в свет И.С. Глазунов «предпринял все возможные меры, чтобы не допустить публикации «Последней ступени» в России». 

 Как полагает С.Фомин, именно с этими обстоятельствами были связаны издательские мытарства солоухинского романа. Добавлю: и романа Горенштейна. Скандал между приятелями (Солоухин и Глазунов дружили 35 лет), наряду с потерявшим остроту основным историко-политическим массивом романа, нанес этому произведению и еще один урон: отвлек внимание от главного смысла произведения, который был сформулирован в конце.

 Стоит отметить, что оба, Солоухин и Глазунов с радостью приняли «перестройку», но Владимир Алексеевич разочаровался после этапа «приватизации». Глазунов оставался верным горбачёвцем, ельцинистом, а потом путинистом. Когда в 1996 г. он проводил свою выставку в Манеже, то один из залов он отдал нам, своим ученикам. Я принёс две картины по 1991-ому году («Ведьма-революция»), и по 1993 году («Белый лебедь чёрного Дома Советов»). Илья Сергеевич с негодованием спрятал их с глаз подальше в подсобное помещение. На открытие его выставки приехал Б.Ельцин с Ю.Лужковым.

 Для того, чтобы вникнуть в суть скандала кое-что прочтём из Солоухина:

«…Я пришел в мастерскую Кирилла Буренина одним человеком, а ушел другим. Если искать точности, я пришел слепым, а ушел зрячим. […] Я познал тайну времени. Не до конца пока что, как потом оказалось, не до последней ее глубины и точки, но все же завеса приоткрылась […]
…Я чувствовал, что Кирилл постепенно наталкивает меня на мысль о конкретных и практических действиях, но наталкивает очень осторожно, словно бы не веря еще. А было для него время, как я теперь понимаю, выводить меня на следующую ступень.
Надо сказать, что если на предыдущих ступенях я как-то очень быстро схватывал всё на лету и очень скоро благодаря опыту и огромному количеству фактов, пропущенных через себя в предыдущие годы, мог бы образовать во многом и самого Кирилла, то эта следующая ступень давалась моим образователям с большим трудом. Они не нажимали, боясь отпугнуть, а так поначалу осторожненько “запускали вошь в голову”».

 Никто и Глазунов не знали о моей второй, главной жизни. Илья Сергеевич меня побаивался, ибо однажды я явился к нему с требованием перестать просить своих фаворитов доносить ему наши разговоры в мастерских института. Попросту «стучать». Одного из его «сексотов» я побил прямо на улице в Мадриде, перед гостиницой. С тех пор он стал называть меня «оголтелым». Но однажды он явно забросил удочку (без наживки), предложив мне создать, что-то вроде «Лиги защиты русских». Так, вроде случайной реплики. Я сделал вид, что не разслышал.

 Таинственная солоухинская рукопись о фотохудожнике заканчивалась так: автор, проезжая на машине по Лубянской площади, с ужасом и отвра­щением случайно видит, как его кумир Кирюша («Илюша»),  «ленинградец, петербуржец, с какими-то древними дворянскими предками, чуть ли не потомок Брюллова», воровато оглянувшись по сторонам, входит в подъезд знаменитой на весь мир цитадели — Комитета государственной безопасности.

Туда же нередко захаживал и О.В.Квантришвили, отец которого был, так, на минуточку, шофёром самого Сталина.

 В книге «Последняя ступень», опубликованной Солоухиным в 1995 году, финал несколько смягчён: монах Троице-Сергиевой  Лавры отец Алексий — общий знакомый писателя и Бурениных, в доверительной беседе с писателем рассеивает недоумения того. Критики романа забывают, что монах, который открывает глаза Солоухина на их общего приятеля фотохудожника Кирюшу — вполне реальное лицо:

«Мы, конечно, не государство в государстве, и у нас своей разведки нет, но хорошие люди есть всюду. Хорошие люди уверяют нас, что Кирилл Буренин со всех сторон окружен чекистами и провокаторами… Я не хочу сказать (а это пришлось бы доказывать), что он сам… Этого, может быть, и нет… Но он “под колпаком”, и следовательно, каждый, кто оказывается рядом с ним… Ну вот, а вас нам жалко. Вы – писатель. Вы – нужны. Поэтому мы после долгих колебаний и решили вас предупредить, чтобы не допустить вашей гибели. Если еще не поздно.

Я онемел. В глазах у меня потемнело. Появилось полное впечатление, что я рухнул, провалился сквозь тонкий лед и падаю, падаю в безконечную бездну, в бездну, у которой даже нельзя представить дна, настолько глубока она и ужасна. […]

Кирилл, Лиза, наши поездки, наша взаимная доверительность, наши взаимные разговоры во время поездок, все их реплики, вся их нацеленность, все руины церквей и монастырей, которые мы с ними увидели, вся мерзость запустения на самых святых и русских местах, все людские души, которые раскрывались от единого слова Кирилла и Лизы […]
Если это игра, то гениальная игра… Невозможно и вообразить. Да нет! Да как же? НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!
Последнюю фразу я, оказывается, произнес вслух, потому что отец Алексей на нее ответил:
– Может, Владимир Алексеевич, всё может быть. К сожалению, так и есть.
– Но если он окружен чекистами, почему же меня до сих пор не забрали? Уже несколько лет им известны мои взгляды, мой образ мыслей.
– Что толку вас забрать? Одного? Им надо, чтобы на ваш огонек слеталось больше ваших единомышленников. По одному их трудно искать и ловить. А вот если вы их соберете в кучку, в одно место, то очень удобно. Вы знаете или нет, что в Ленинграде недавно взята целая молодежная организация?
– Первый раз слышу.
– Да, молодые ребята. Союз христианской молодежи. У них была своя, крайне монархическая программа. Был свой вождь – Огурцов. Поэтому дело так и называлось – “Дело Огурцова”. Железная дисциплина. Был у вождя заместитель по кадрам, был заместитель по контрразведке, заместитель по пропаганде. На суде, когда Огурцова ввели в зал, все подсудимые встали и вытянулись по стойке “смирно”. Вот какая была у них дисциплина. […]
– Но как же так? Все понимать. Понять и узнать всю правду. И все же служить неправде? Познать, где свет, где тьма. И служить тьме? Но ведь если так, то ведь это чудовищно, так чудовищно, как никогда еще не бывало на свете!

– Не знаю, что вы находите в ней сверхчудовищного. ЧК доступны всякие методы».

Услышанное от отца Алексия реальное положение дел заставило автора задуматься:

«…Что делать с Бурениным?.. Не он ли сорвал бельмы с твоих глаз? Не он ли промыл тебе мозги и разморозил анестезированные участки сознания? […] Он оживил тебя. […] …Разве ты не был счастлив с ними – с Кириллом и Лизой […], проведшими тебя за руку, словно ребенка, от ступени к ступени, до последнего края?..».

 Напомню, что И.Глазунов стоял у истоков Национально-патриотического Фронта «Память», из которого вышли почти все «лидеры» того «русского» ветвистого движения, которое теперь пребывает в болотной трясине. Дугин, Джемаль, Баркашов, Поткин, Боровиков. Мелкий воришка Дмитрий Васильев, директор заводского клуба, работал у Глазунова фотографом и украл у него дорогой фотоаппарат.

 Разоблачая антисталиниста Глазунова в эссе «Предательство –это продажа вдохновения» С.Куняев вспоминает как летом 1991 года они с сыном получил разрешение для работы в архивах КГБ над уголовными делами, заведёнными в 20—30-е годы на Есенина, на его родных, на близких ему писателей и поэтов. Офицеры Комитета, доставлявшие им дела из архива, «были люди образованные и умные. Отношения между нами сложились доверительные». Сразу же после событий 19—21 августа 1991 года редактор «Нашего современника» попросил одного из них, «полковника Сергея Фёдоровича», ознакомить его со списком тайных сотрудников КГБ (осведомителей) среди собратьев по перу.

Лицо умного чекиста потемнело:

«Какими бы они ни были, как бы ни повернулась история, у нашего ведомства есть основной закон: своих информаторов, своих секретных сотрудников не сдавать и не рассекречивать никогда и ни за что…».

 Интересно, что Куняев-старший просил личные дела писателей «демократов», кого патриоты обычно называют «сионистами». То есть тех, кто составил опору «трона» Ельцина, а потом и Путина (до 2011 года).

 Однако не всё так просто и с самим В.Солоухиным. Важно то, что «одним из первых» читателей рукописи романа стал Александр Львович Казем-Бек (1902–1977), к которому автор относился с большим доверием (он высоко оценил его: «блистательно… доблестно»). Католик-сталинист А.Казем-Бек, лично знавший Муссолини и Великого Князя Кирилла Владимировича, был личностью весьма неоднозначной, в смысле связей с Лубянкой, и как я подозреваю с Орденом Иезуитов. Точнее с графом Алексеем Игнатьевым, другом его отца, начальником личной разведки Сталина.

 Недаром, по возвращению в Москву из-за границы (1957 г.), этот лидер «младороссов» (Царь, Советы, Сталин) и приверженец Великого Князя Владимира Кирилловича получил назначение в Отдел внешних церковных сношений, тесно связанный с органами, и был приближен даже лично к патриарху Алексию (Симанскому).

 Последний, общаясь с Александром Львовичем весьма любезно, тем не менее, относился к нему всё же весьма настороженно, не особенно доверяя ему. Близкое общение у А.Л. Казем-Бека было и с другими влиятельными впоследствии почвенниками-патриотами, тем же красным евразийцем В.В. Кожиновым, например (о чем речь нужно вести особо).

Соболезнование в связи с кончиной Казем-Бека выразили митрополиты Никодим (Ротов), чьим референтом он был, и Ювеналий (Поярков). Это говорит о «заслугах» Александра Львовича в продвижении идей экуменизма. На поминальной трапезе протоиерей Н.М. Гундяев (брат нынешнего лжепатриарха) заявил: «Казем-Бека нужно не только помнить, его надо изучать».

 Митрополит Никодим был тайным педерастом и католиком, мечтавшим стать членом Ордена Иезуитов. Среди его келейников-педерастов были: нынешний патриарх Кирилл (брат проиерея Н.М.Гундяева), и его духовник, схиархимандрит Илий (Ноздрин), ярый горбачёвец, ельцинист и путинист.

 Если верить воспоминаниям схиархимандрита Серафима (Томина), благочинного монастыря на Святой Горе Афон, где о.Илий был библиотекарем, тогда ещё иеромонах Илиан постоянно смущал братию. Имел в келье портрет Папы римского, приветствовал кардинала по архирейскому чину. После этого братия перестала с ним общаться, и диссидент-экуменист Илиан уехал обратно в РФию.

 Похоронили А. Л. Казем-Бека за алтарем храма в Переделкино (где меня крестили в 1987 году и где теперь висит колокол от «Солнцевской братвы»). На могильном памятнике его – пламенеющий факел в руке (один из масонских символов). На него обратил внимание и журналист Леонид Болотин, которому я жертвовал деньги на издание газеты «Земщина» и альманаха «Царь-колокол». Прямо со «стрелок» я приезжал в пикет «Союза Православных Братств» возле Елоховского Собора, где шёл сбор подписей за канонизацию Царя Николая II с формулировкой – «умученный от жидов».

 Наш Святой Царь и спас меня от тюрьмы и от смерти.

 К сожалению, Леонид Евгеньевич такой нашей монархической дружбы не сберёг. Обратился к неосталинистам , нтсовцам и криптокатоликам. В свое время он тесно общался с родственниками вождя младороссов – князьями Чавчавадзе – также «кириллистами». Между прочим, весьма близкими к нынешнему епископу Тихону (Шевкунову), наместнику Сретенского монастыря, расположенного подле всё той же Лубянки.

 Если не ошибаюсь, весной 2009 г., накануне закрытия Черкизовского рынка, мой близкий Руслан Абиев (кумык-дагестанец), один из тайных совладельцев «Черкизона», перешёл из магометанства в православие и сблизился со схиархимандритом Илием. Духовник ересиарха отвёз Руслана к Илье Сергеевичу, которому был преподнесён дорогой подарок – старинная сабля. Русик окончил академию ФСБ, его охраняли младшие офицеры «Альфы».

 Особо надо сказать о Мальтийце, «Царьке» Гоге, верноподданными, которого были Илья Сергеевич (презиравший Святого Николая II) и депутат «Родины» Андрей Савельев, у которого Александр Поткина, адъютант Дмитрия Васильева был помощником. На самом Димдимыч был поклонником не Царя, а Муссолини, бюстик которого, из слоновой кости, он держал у себя под подушкой. Глазунов тоже называл себя фашистом и был связан с испанским Домом Бурбонов, воспитанных Иезуитами. Он даже подарил свою натурщицу-любовницу Олу королю Хуану Карлосу.

 Царь Всея Руси Гога Гоенцоллерн-Романов – это совместный проект Мальтийцев, Масонов, КГБ и Коммунистов и их «старших» — Иезуитов которые поклоняются Люциферу. О том, что правящие Семьи итальянской Мафии, это просто солдаты для грязных дел, подчиняющиеся Папе, Кардиналу Нью-Йорка и Иезуитам писали: протестант Эрик Джон Фелпс и бывший иезуитский священник Альберто Ривера.

 The Commission – «политбюро» мафии, живет в Нью-Йорке. К примеру Фрэнк Костелло был членом «Комиссии», и одновременно был близким, личным другом Рыцаря Мальты, бутлегера, банкира и голливудского магната Джозефа Патрика Кеннеди, отца Президента Джона Фицджеральда Кеннеди, которого поставили к власти эти силы. Они его же и убили.

                      7. БАНДИТЫ И НАЦИОНАЛИСТЫ – ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЙ СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ

 Авантюрно-криминально-политические романы Солоухина и Горенштейна о том, как диалектически взаимодействуют люди бытия (надполья) и небытия (подполья). Действительно ли небытие определяет сознание лучше, чем бытие? В реальности культурно-криминальной революции мы видим, что этика подполья овладела «элитой» надполья, в свою очередь, привившей «элите» подполья эстетику. Спортивные костюмы и форма были поменяны на дорогие пиджаки. Борзетки сменили портфели.

 Романы эти как раз о зыбкости переходов бытия в небытие, небытия в бытие. Общение у них — жажда власти и богатства. Гоша Цвибышев, персонаж Ф.Горенштейна, сын репрессированного комкора РККА и член банды антисталинистов во главе с освободившимся «зека», ставший штатным сотрудником КГБ — агентом-провокатором. Служить ему нравится. Оперативник Гоша втирается в разные компании и группы, собирая сведения об антисоветчиках. Далее следует ликвидация КГБ «Большого партийного ядра русской национал-социалистической партии», с которой конкурировали бывшие соратники Цвибышева.

 Возможно, Гоша использует чекистов в своих целях. Правда, Россию и русских этот отщепенец ненавидит. Он действует сообразно созданной изначально личной идеологии:

«Ощущение идеи мне было ясно: рано или поздно мир завертится вокруг меня, как вокруг своей оси./…/я испытал вдруг сладостное чувство власти, единственное которое по силе любви, но значительно материальнее, чем любовь, и доступнее людям со здоровым, материальным, а не изнеженным сознанием».

 Власть (а значит деньги) дают счастливчику обожание многих женщин, которых он даже не видел. Верить, надеяться и любить Гоши, Васи, Пети, Евгении, Фёдоры не могут. Они хотят властвовать любой ценой, прикрываясь любой модной здесь и сейчас идеологией: демократией, либерализмом, национализмом, патриотизмом, социализмом, капитализмом, монархизмом и так до безконечности. Они могут быть верными соратниками Горбачёва и Ельцина, а через 10 лет стать во главе тех, кто считает их предателями и преступниками. При этом они обаятельны и убедительны.

 По намётанному взгляду на жизнь оказывается, что обладание властью пробуждает преступные инстинкты лучше, чем криминальные таланты обнаруживают в нас инстинкт честной власти. Были ли среди Воров и чекистов люди чести? Несомненно. Но это была внутренняя честь ордена, для которого все остальные – потенциальные жертвы, данники, преступники. Именно поэтому культура так легко приняла чёрную харизму криминалитета, помазав её наших «товарищей офицеров» манерами, которые никак невозможно представить в Христовом Воинстве Святого Царя Николая.

 Закоренелые уголовные авторитеты теперь выглядят детьми в песочнице по сравнению с иными «национальными лидерами». Масштаб он, знаете, меняет многое. Представьте себе «Петра» Зураба Церетели величиной с пивную бутылку, а бюстик Путина из ларька в рост Останкинской башни.

 Близость к Ворам приносила мне массу привилегий, главной из которой было право на получение точной информации по «темам» — о жизни «чёрного рынка теневой экономики», о новейших «мульках» от опытных магистров «ордена». Здесь как с технологиями, товарами и кредитами, которые Запад давал СССР и СНГ-РФ. В конечном счёте – много, много одинаковых сотенных хрустящих гравюрок с изображением Лениных и президентов Америки – самых верных слуг и друзей двадцатилетнего раздолбая.

 К сожалению, мне пока не удалось постигнуть мудрость государственных умов, предпочитающих технологии «легитимного» обирания многих – т.е. тех, у кого денег мало. Настоящего преступника старой школы от «ботвы» отличало то, что его посвятили во множество «сравнительно честных» приёмов отъёма денег у тех, у кого их много. Преступный мир, как говорят специалисты, существует рядом с чужими кражами, коррупцией, хулиганством, а теперь вот ещё с терроризмом, Госкорпорациями и Центризбиркомом.

 Вот Черкесов пишет о «торговле». Но о какой именно – семечками, наркотиками, нефтью, оружием, лекарствами, питанием? Ося Бендер на вершине своего опыта «командования парадами» решил, что лучше управления Жилищно-коммунальным хозяйством (ЖКХ) ничего придумать невозможно.

 Торговать теплом и светом в дома холодной, мрачной страны! Или строить эти «каменные джунгли» — дома, стадионы с дорогами. Коронный бизнес мафии.

 Преступники, а потом социалисты всех оттенков красного, первыми поняли, что запугать человека проще, чем его подкупить, и тем более уговорить, аппелируя к совести или разуму. Деятели «русского движения» были настолько «опытны», что сразу для себя решили предать то дело, которое они взялись поставить. Зато за 30 лет они написали много любопытных книжек «Против ига жидовского», «Вождю Третьего Рима», «Чего Бог хочет от русских» и т.д. – читать у «хозяина» не перечитать.

Рене Генон в своё время описал схему, о которой мы говорили в предыдущей главе:

«…Существуют организации /…/, которые “невидимо” направляются, тогда как их явные руководители этому совершенно чужды /…/, вмешиваясь в происходящую деятельность ради целей, весьма отличных от тех, которые может увидеть или предположить поверхностный наблюдатель. /…/

…Самые внешние из этих организаций могут оказаться порой в оппозиции и даже вступить в борьбу друг с другом, и всё же направление и инспирация у них будут общими; ведь они находятся за пределами области, где проявляется их оппозиция и в рамках которой она только и значима…».

 Оказавшись в новой реальности политики, созерцая и «левый» и «правый» борт галеры, я невольно произвёл сравнительный анализ между лидерами преступности и лидерами националистов. Спрашивается: выполнили ли организационную задачу «русская партия в КПСС», «Память», «Русский Собор», РНЕ, ДПНИ, «Русский марш», «Реструкт», национал-демократы, «автономы», «болельщики» или нет? Нет, и это очевидно.

 За короткое время вожаки превратили своих подчинённых в стадо анархиствующих хулиганов, невесть, что о себе возомнивших. Мне всегда казалось, что истинный националист это тот, кто делает из охло-лохо-стада баранов – дружную, умную, культурную, целеустремлённую нацию. То, что русский ген удачи выведет нас к победе – лично я не сомневаюсь. Где, когда, как – то мне до конца не ясно. Не хочу произносить слово «кровь», но имеющий уши да услышит.

 В 2018 году мы начинаем выходить из «засады», но уже без старых медиумов с их левыми «разводками». Без «безпонтовой суходрочки», как говорят в местах не столь отдалённых.

 Какой «причёс» от старых «вождишек» мы имеем сейчас? Подкупать русские националисты никого не могут – денег нет; запугать – на это нет ума, а главное стойкости силы. Остаётся совесть («братское сердце»), а с ней ещё больше проблемм, чем с умом, силой и деньгами. Отсутствие средств – это ещё не малодушие. Малодушие бедных и безсильных – это жажда средств «на халяву» от хозяев мира сего, под их контролем.

Ещё раз о логике тех кого «пробуждают» перед «выборами» агитировать за союз жертв и палачей:

«…оказаться порой в оппозиции и даже вступить в борьбу друг с другом, и всё же направление и инспирация у них будут общими…».

 Если полицейский объединяется с вором, то ни тот ни другой уже таковыми не являются. Если монархист объединяется с коммунистом, а православный с католиком – то это всё химера, мразь, бесовщина.

 В таком положении самозваные вожаки-литераторы (теоретики, философы, мыслители) в 90-е пошли на поклон к Власти (негласно), — этой уродливой дитяти Великой Культурно-криминальной революции, у которой всего хорошего в избытке. Включая иудейско-иезуитскую «крышу». Сами себе «литераторы» платить зарплату ведь не умеют, а кочегарами и плотниками идти работать — «западло». За этими «блядскими» вождями идут те, кто ещё слабее духом, но «пахать» привык на любую беззаконную «власть от Бога». Тут нет ничего сверхчеловеческого. Это обывательское, слишком обывательское.

 Тут я возьму в свидетели покойного Алексея Мозгового, который слишком поздно избавился от иллюзии, что в РФии власть неоднородна, что в ней действуют разные силы, часть из которых якобы за «русских». «Многие думают, — писал в дневнике командир «Призрака», — что после российского майдана в 1991 власть как-то снова попала в руки к русским».

И далее:

«Странная мысль. Когда русские восстали в 1993, их расстреливали из танков не где-нибудь, а в центре Москвы. Когда в народе росло возмущение, ему устраивали чеченские колизеи и теракты. И вдруг расчувствовались и отдали власть? Так что ли?

Так по легкомыслию могли поступить только русские в 91-м, а до этого в 17-м, но не иудеи. И Украина, где иудейская олигархия, взяв власть, довела русских до взаимного истребления, только подтверждает старую истину. Власть не отдают, не передают, не подбирают. Она никогда не валяется. Её берут силой, вырывают с кровью у убийц и тиранов и охраняют до последнего. Это слишком дорогой дар! Мы теперь убедились в этом, когда у нас выбили её из рук».

 Практически эту же песню наши «поцреоты» запутинцы поют о победе «русского Сталина» в 1929-37 годах. Короче говоря, и служить бы рад, но за прислуживаться можно больше поиметь «эфирного времени» на «федеральных» каналах. Так и этого уже не имеют. Предложение понаехавших «политических проституток» явно уже превышает рыночный спрос на них в столице.

                                        8. РОЛЕВИКИ ДЛЯ МИТИНГОВ

 Оккультист Шекспир, не мысливший категориями христианства, назвал весь Мир — театром. Правда, можно сымитировать любовь, но власть, это дело другое. И тут мы достаём напёрстки. Собственно, какое воровство и мошенничество? Артистизм плюс ловкость языка и рук. «Мне бабушка Алёна прислала из Парижа два миллиона, один прогулять, другой — вам в напёрстки проиграть».

Как говорил прадедушка О.Бендер – не жажда богатства, а идейная борьба за денежные знаки с хрустальной мечтой – свалить из Рашки в Рио де Жанейро. Сегодня, на том же телевидении всем этим в «особо крупных размерах» не занимаются разве что охранники, секретарши, шофёры и флористы. Этим надо держать язык за зубами, а руки по швам, чтобы остаться при хорошей работе. Как выражаются на Украине: «Мовчи глуха – меньше греха».

 Останкино сегодня – это не просто «поле чудес в стране дураков», а особо охраняемый от народа режимный объект. Игла. Я «штурмую» телевидение с 1993 года и знаю, как ужесточалась пропускная система в эту «святая святых». Игла-крепость.

 Вы спросите: «А свобода в Интернете, бери и выкладывай ролики в YouTube?». А это как раз то место, где говорящие бездельники не знают, а знающие деловые не говорят. Это ярмарка тщеславия для вакантных политических блядунов и словоблудов, мечтающих о «крутых» сутенёрах. Товар на этом «базаре» один — демонстрация себя самим себе, как спасение от навязчивых фобий и депрессии «не востребованности» и «забытости».

 Наши болтушки ведь как думают?- восстанет народ, а тут мы узнаваемые медийные интеллектуалы быстренько оккупируем сцену «майдана», а потом станем властью. А не хрена. Я лично возьму в руки биту и буду отбивать бошки всем этим «вождям». – Что вы сказали: «Не отобью, потому что у них рядом группы единомышленников, которые скорее отобьют голову мне?».

 То-то и оно. «Организации» создавались специально для подавления внутренней оппозиции агентуре «Левиафана». Зачем куда-то выходить менять чекистско-патриархийную олигархическую банду, когда на их место придут банды их бывших клиентов: сексотов, лизоблюдов , провокаторов? «Путинские» отличаются от бандитов и националистов тем, что маскируют свою воровскую тиранию под «либеральную демократию». Ну так присмотритесь к любой националистической «организации», а точнее –секте или банде с идеологией. Ничего неизведанного.

 Всё та же несменяемая верхушка, только убогая нищая, пародирующая олигархию. Сидят трусы в президиуме и вдалбливают баранам прелести диктатуры. Время от времени, для проформы, проводятся собрания с безальтернативными «выборами» вождя секты. Оппонентам «пахана» ловить нечего. Если не применить насилие. Тогда «пахан» напишет заявление той власти, против которой он якобы борется.

 Это как если бы командир партизанского отряда, пожаловался на конкурентов в ближайшее Гестапо. «Преступный мир» — это государство в государстве, тут такое немыслимо. Было немыслимо до культурно-криминальной революции.

 Современный французский исследователь Луи де Местр, рассматривая предложенную нам «вождишками» схему с другой стороны, дополняет сказанное:

«Известный государственный деятель и писатель Бенджамин Дизраэли считал, что все великие исторические события – это travesti и что причины их в своем большинстве остаются скрытыми. Что касается главных фигур, то, согласно Дизраэли, они никогда не появляются на официальной сцене; поэтому события, на ней представленные, остаются непонятными и неверно интерпретируются. Сама история, согласно его рассуждениям, в конечном счете, оказывается обширной мистификацией».

 Травести («переодеваться») это амплуа актёрской игры, где «ролевик», если надо готов переодеться даже женщиной. Только ведь нет формы без содержания, и каждое содержание, есть суть выбранной формы. Васильев и Савельев связаны с «кирилловичами» ( а те с Орденом Иезуитов) и вот они уже переодеваются в одинаковую чёрную «морскую»(?) форму.

 Аксиома: за каждым политическим извращением, стоят корыстные интересы маленькой группы моральных садистов.

 В этом смысле я ходил и внимательно наблюдал, как складывалось параллельное «государство» в период акций протеста «Оккупай Абай» (май 2012 г.). Как вы думаете, кто стал самоорганизовываться в агрессивеые группы быстрее и успешнее всех? Конечно же молодые люмпены-социопаты с фашистско-коммунистической «заточкой».

 Моментально стали создаваться охранные и одновременно штурмовые, а также карательные отряды. Первой их задачей было не давать выступать никому кроме Немцова, Собчак, Навального, Тютюкина-Удальцова и прочих Быковых. Чудес не бывает – от осинки не родятся апельсинки – именно либеральная демократия и порождает диктатуру с единым Благодетельным Паханом и его бандой, которая сжирает все другие оппозиционные ей банды. Вопрос очередных «граблей» — лишь во времени.

Слава Богу, что пока поющий котяра набирает больше просмотров, чем все фюреришки «Русских маршей» вместе взятые. МЯУльцев было назначил революцию, но видно массам интересны котики и поющие «трусы» на сцене.

                                    9. ПСИХОЛОГИЯ МАСС ДЛЯ ПАХАНОВ

 Уродливая карлица Гляссер вспоминала, что у Ленина настольной книгой был не «Капитал» Маркса, а именно «Phychologie des foules» (1895 г.) Ле Бона. Комиссар «наших» и перспективный лидер запутинского движения «Россия молодая» Максим Мищенко, из хулиганского Таганрога, всем советовал читать эту лебоновскую «Психологию масс». Прежде чем на Максима завели уголовное дело о мошенничестве с бюджетными средствами, он успел побывать депутатом ГД от «ЕдРо», посидеть в Общественной палате, поработать в представительстве правительства Тульской области при Правительстве РФ.

 Собирался ли я становится Вором и Паханом масс? Сложный вопрос, вечно упирающийся в суровое противоречие воровского ремесла – быть богатым и здоровым на свободе, или быть бедным и больным в тюрьме. В итоге, став православным, я решил быть здоровым и бедным на свободе. Близкие сочли, что я сошёл с ума, попал в секту. «Явно помешался на Христе, на Николае Втором, бедненький».

 Одной из первых не выдержала моя родная мама, уроженка г.Львов. Спросила в середине 90-х: «- Почему у тебя нет белого мерседеса? Да, потому что у тебя “кишка тонка”….» ( собственно такой же вопрос я мог задать и ей с отчимом). Отчиму, знаменитому футболисту Никите Симоняну «спасибо», он мне первый сказал, что Д.Д.Васильев и «Память» — это агенты КГБ. Болельщики «Спартака» из «конторы» сказали.

 Ну а так, как же можно в здравом уме с двумя сыновьями и женой фотомоделью бросить воровать? Когда воровать у народа стали все. Когда «от Москвы до самых до окраин» приспосабливаться к ворам в законе и без стали все уважающие себя образованные люди. Логика — мы не для того становились в институтах умными,  чтобы быть бедными в период первоначального накопления капитала. «Криминальный» он или нет – это надо доказать. А людям семьи кормить надо. И устрицами то же. Аппетит он же приходит во время «накопления».

 Наши родители и пастыри странные существа. Они нас учат честности (чести) и правдивости, а через несколько мгновений, забываясь, начинают открыто восхищаться теми кто «умеет жить и даёт жить другому», — то есть людьми лицемерными и порочными, но «от Бога». Растленный дух власти которых пронизал уже всю нашу жизнь. Власти для наслаждений. Пороки, вот первые «скрепы» (выражение В.Путина), которые делают нас старше, привлекательнее для окружающих и отделяют от патриархального ханжества.

 Вся Система держится на альфа-скрепе, что творить зло гораздо увлекательнее, чем творить добро. Культура же приучила нас к тому, что эмоциональное созерцание «яркой» жизни «героев» отрицательных (но героев!), т.е. людей распущенных, злых, циничных, лживых и жестоких – это самый лучший отдых после рутинной, нелюбимой работы по «выживанию».

 По этой же причине снимают фильмы про войну, где «мочить» можно и нужно побольше «врагов» ( и до войны – «врагов народа»). При этом любая попытка прояснить механизм организации Первой и Второй социалистических мировых войн заведомо натыкается на упрёк в «теории заговора». В таком случае Третья война, а то и вторая Гражданская, становятся неизбежными.

 Нас готовят к жестокой войне всех со всеми. К тому, что когда Христос прийдёт – Он не найдёт на Земле любви, ибо и безмысленно-безпощадное «патриотическое» убийство есть смертный грех. Ибо «патриотизм» в самом деле — последнее прибежище для негодяев, невидящих настоящих патриотов.

 Мы разбойники, мы блудные сыны в далёкой стране. Знакомство с людьми, которым завидуют или которых бояться твои родители — приятно волнует тщеславие романтикой нигилизма и протеста. Долгое время «преступный мир», как и национализм, привлекал молодых людей из-за всего негативного, что о нём сочиняли, снимали и говорили деятели, которые не вызывали у нас симпатии.

 И вот я пришёл, увидел и понял, что даже эти люди написали не всю правду, уловили не ту интонацию. Националистические тигры, львы и волки оказались из той же бумаги, на которой о них писали в 80-90-е, а криминальные авторитеты слишком шаблонно «картонны». Их или слишком романтизируют, или слишком демонизируют. Когда ты годами, ежедневно совершаешь за сутки по три преступления, и при этом не играет классная музыка как в кино – всё переживается иначе.

 В плане психологической мотивации человек нисколько не изменился за тысячелетия. Всё те же семь грехов против семи добродетелей. Целью жизни любого социопата становится жадное удовлетворение низменных страстей. Причём публичное. Отличие двухтысячных, 90-х от 80-х – власть, богатства и пороки («понты корявые») выставляются напоказ перед униженным населением. Во-первых, зачем тогда воровать, чтобы потом ещё и не унизить жертвы? Время зашуганных Кореек прошло. Новый Мировой Порядок явился — сотни тысяч молодых блюдолизов ползут на коленях из «народа» к «элите», мечтая, что в «элиту».

 Чему нас учили коммунисты и прагматики? Первично материальное. Бытиё определяет сознание, а оно желает непрерывного счастья, отдыха, удовольствий и того кто это будет оплачивать трудом. Грехи делают нас женственнее, ведь женщине всё это добывает мужчина, а так – «Левиафан», Государство, Порядок, Дракон из пьесы Шварца. Переживший революцию, голод и гонение Томас Гоббс(1588-1679) считал сопротивление «Левиафану» чистым абсурдом.

 Со временем стало очевидно лебоновское — народ похож на такую женщину, которая ищет себе покровителя, защитника, добытчика – и не важно, где и как он это счастье «куёт». Вот почему каждая революция свергала патриархальность и мужественность, производя принудительную патернализацию (феминизацию, инфантилизацию, демачизацию) мужского поголовья. Поэтому мужественность пряталась в военный, преступный и спортивный мир. Мужественность осталась на Кавказе, где коммунистическая власть была слабая, а патриархальные традиции, «законы гор», сильные.

 Посколько я не пил, не курил, не кололся, а постоянное напряжение умственной и нервной системы требовало разрядки, мой гипперсексуальный организм постоянно пребывал в поиске живого лекарства от сперматоксикоза. В смысле порока «свободной любви», так сказать, «шпили-вили». «Мамы папы прячьте девок — мы идём любовь искать» (А.Розенбаум). Тут о тонкой женской психологии, о романтике просто нечем было думать. Да и незачем. Бандиты тогда были самыми желанными женихами. Неприступных женщин мы брали, а если надо били (слегка конечно). Кстати «кишка» мешала думать и о «воровской романтике» тоже. Только о больших «бабках» и красивых «тёлках».

 В этом смысле меня всегда поражало, как русский наш народ, из-за наших унылых безкрайних пространств, склонный к брутальным образно-философским обобщениям, придумал для обоих этих процессов: обмануть и прелюбодействовать, одно слово во всей полноте – «наебать». Постепенно до масс в СССР дошло, что рабочий здесь это раб, получающий («получка») крохи со стола высших каст. И вот уже слышим: «Я за….ался пыль глотать», т.е. работать на дядю начальника-коммуниста.

 Конечно, и в других языках отражена динамика этих процессов, я всё понимаю, и тем не менее. К примеру, паны поляки говорят не «обмануть» (мошенник), а «ошукать» (ошукала) — в смысле «искушать».

 Так мы весело искушали всё к этому предрасположенное, а тем временем, неотвратимо как цунами приближалась эпоха «гангстерских» войн за новое светлое будущее с человеческим ликом, исполненным райского блаженства. Изначально в Совдепии массовые убийства брат брата и грядущее счастье братства, свободы, равенства, сытости — всегда находились в какой-то мистической, непостижимой связи. Ребята прошедшие «братскую мясорубку» 1995-ого года в Москве и Питере, всегда найдут много общего с теми, кто побывал в Чечне или на Донбассе. В плане предательства, лжи, трусости – подстав и дебилизма отцов-командиров.

 Э-э-эх СССР, СССР – страна тотального не имущества, планового недопроизводства, где заборы делали из чистого русского дерева, а мебель из опилок, склеенных какой-то импортной отравой. Честному человеку там платили мало, не потому что он плохо работал, а работал он плохо от того, что ему мало платили. Тут поневоле придёт мысль о само-вознаграждении в форме кражи — «через нашу проходную унесу и мать родную».

В конце концов, вынесли самое ценное — Родину-Мать…